Оставалось самое сложное — сделать так, чтобы в момент награждения в зале находился отец.
Ян-Эрик сидел за столом на кухне и ел хлеб с колбасой.
— Ешь, чтобы расти хорошенько. Возьми еще хлеба, вон там, в хлебнице.
Герда стояла у стола и готовила на завтра котлеты. Она разбила яйцо о край металлической миски и начала вымешивать фарш, как всегда напевая какую-то незнакомую Яну-Эрику мелодию. Сам он был целиком поглощен своей проблемой и ни о чем другом думать не мог.
— А где твоя сестра? Может, она тоже хочет съесть бутерброд, как ты думаешь?
— Она наверняка в своей комнате.
— А вот и нет!
Из-за дровяной печки, которой больше не пользовались, появилась рука, следом показалась сама Анника.
— Ах, вот ты где! А я тебя не видела.
Герда долго смеялась, словно произошло что-то невероятно веселое. Хотя Анника часто пряталась за печкой, у нее там был «домик».
— Я так и знала!
Ян-Эрик улыбнулся Герде. Удивительно, она находит смешным то, что ничего больше не смешит. И ему, и Аннике нравилось бывать на кухне. Отчасти потому, что кухня находилась далеко от кабинета отца и здесь можно было говорить в полный голос. Но еще и потому, что с Гердой было спокойно и надежно. Но только когда рядом не было других взрослых. При появлении мамы или папы она резко менялась и смеялась так же мало, как и остальные обитатели их дома.
В дверь позвонили. Три коротких сигнала. Открывать должна Герда, но сейчас ее руки испачканы фаршем.
— Анника, открой, пожалуйста.
Анника вышла через кухонную дверь в прихожую. Ян-Эрик сразу понял, кто пришел, и его надежда мигом погасла. Наступит ночь, прежде чем у него появится шанс спросить о чем-нибудь у отца.
Анника бегом вернулась в кухню и забралась за печку. В следующее мгновение в дверях показался Торгни Веннберг в пальто и со шляпой в руке.
— Здравствуйте, у вас, как всегда, дым коромыслом! Какие деликатесы на этот раз?
— Всего лишь котлеты. Я доложу, что вы пришли.
Герда направилась к мойке, чтобы вымыть липкие руки.
— Нет-нет, не прерывайтесь, я могу и сам постучать. — И Торгни Веннберг ушел.
Ян-Эрик поразился, что чужой человек, который даже не живет вместе с ними, может делать то, что не позволено никому в этом доме. Стучаться к отцу, когда тот работает, было немыслимо. Но в следующую секунду Ян-Эрик сообразил, что это шанс — сейчас дверь откроется, пусть и не для него.
Что есть мочи он помчался через весь дом, чтобы успеть. Торгни Веннберг как раз подошел к дверям.
