Бездна обещаний | страница 81

Распахнув створки стеклянных дверей, Кирстен стремительно подошла к коробке, в которой хранилась дирижерская палочка Майкла.

— Помни, что обещал мне, Майкл Истбоурн, — пробормотала девушка, целуя прозрачную стеклянную крышку коробки. Кирстен подождала, пока след ее губ, постепенно тускнея, не улетучился совсем, и медленно вышла из комнаты.

Шеффилд-Джонсы дожидались ее уже в машине. Кирстен окинула прощальным взглядом дом, ставший ей за год таким родным и таким любимым, и только после этого уселась на заднее сиденье рядом с Эриком.

— Это вовсе не расставание навеки, — постарался утешить девушку Эрик, неверно истолковавший выражение лица Кирстен, встретившейся взглядом с Клодией. — Все мы трое теперь уже никогда по-настоящему не расстанемся. У французов на этот случай есть великолепное выражение: они не говорят «прощай», она говорят «до свидания», что значит лишь до следующей встречи. Так что давай, солнышко, и мы будем думать так же — просто как «до свидания».

Кирстен тихо повторила для себя: «До свидания». До следующей встречи. Не так безнадежно, как «прощай». И расставание становится легче. И чувства по поводу возвращения домой менее противоречивы. Она покорила Лондон, о ней узнала почти вся Англия, а вполне вероятно, и Европа. Теперь ей предстояло вернуться в Нью-Йорк и покорить Америку.

— Мисс Харальд, не выпьете ли чашку кофе, пока ждете?

Кирстен оторвалась от чтения рецензии в «Тайме» на новую пьесу Теннесси Уильямса «Путь действительности» и покачала головой.

— А у вас не найдется, случайно, чая?

— Боюсь, что нет.

— Я прожила год в Лондоне, — пояснила девушка, — привыкла к чаю.

Секретарша Нельсона Пендела обворожительно улыбнулась Кирстен, ничем не выказав своего презрения к этому напитку. Для нее чай представлялся чем-то вроде простой воды, взятой прямо из Гудзона, да еще без всякой очистки. Как патриотичная американка и коренная жительница Нью-Йорка, Эйлин Харпер считала своим долгом заканчивать каждый рабочий день чашечкой классического кофе со сливками. Только кофе мог снять напряжение и взбодрить. Но Эйлин нисколько не удивилась. За семнадцать лет службы у Пендела она достаточно всего наслышалась и насмотрелась. Одно слово — артисты. Та еще компания.

Кирстен снова уставилась в журнал, поняв, о чем подумала секретарша. Что-что, а кофе Кирстен сейчас был совершенно некстати. Нервы ее и без того были напряжены до предела, до звона в ушах.

Не пробыв в Нью-Йорке и недели, Кирстен принялась за дела и договорилась о встрече с Нельсоном Пенделом, главой «Пендел и Родс» — самого престижного артистического агентства. В черной сумочке из крокодиловой кожи, стоявшей на коротконогом тиковом стульчике рядом с креслом Кирстен, лежало рекомендательное письмо, которое перед самым отъездом вручил ей Эрик, а на коленях покоилась папка с газетными вырезками рецензий на ее выступления.