— И что сейчас ваш дядя?
Клодия поморщилась:
— Что дядя? Негодяю уже шестьдесят пять. В нем и капли не осталось от былой живости, благородства и прочего. Знаешь: огромный живот, лысина, морщины…
— А Роксана?
— Мы прилагаем все усилия, чтобы не вращаться в одних кругах. У нее своя сфера влияния, у меня — своя.
Несмотря на резкий и даже бесцеремонный тон Клодии, было видно, как она страдает; боль пронизывала все ее существо, жгло изнутри, мучила бессмысленными приступами отчаяния.
— Так что, как видишь, дорогая, — пытаясь прекратить эту муку, подытожила Клодия, — я ничего не имею против Майкла Истбоурна, за исключением компании, которую он себе выбрал.
С этими словами Клодия вышла из столовой.
Рассказ жены поразил Эрика, и куда больше, чем Кирстен. Прожить с человеком почти полжизни и не узнать о нем самого главного. Невероятно!
Он был просто ошеломлен. Получается, что у Клодии все-таки была личная тайна — детское разочарование в обожаемом дяде. Фурия в аду ничто (теперь Эрик был с этим согласен) в сравнении с брошенной женщиной. И не важно, девочка это или зрелая леди. Без сомнения, откровения Клодии во многом объясняли ее одержимость Уинфордом — во многом, но далеко не во всем.
Откинувшись на стуле, Эрик потер указательным пальцем подбородок: явный признак того, что в его изобретательной голове зародилась какая-то идея.
— Ну, так что, ты хочешь познакомиться с Майклом, а? — обратился он к Кирстен.
Все еще под впечатлением от рассказа Клодии, та смогла ответить лишь неопределенным, рассеянным кивком.
— Дай мне об этом подумать. Я хотел бы кое-что подготовить. — Заговорщически понизив голос, Эрик прошептал: — Ты мне веришь?
— Абсолютно, — так же шепотом ответила Кирстен.
— Умница. С твоей стороны это более чем благоразумно.
Вторую чашку чая они выпили наедине. Поскольку Клодия так и не возвращалась, Кирстен решила пойти поискать ее. Тихонько постучавшись в дверь Клодии и отворив ее, Кирстен нашла пожилую леди растянувшейся на бледно-голубом бархатном диване, с обмотанной полотенцем головой.
— Опять мигрень? — поинтересовалась Кирстен.
Клодия слегка повернула голову и открыла глаза.
— Думаю, это ненадолго, — произнесла она со слабой улыбкой. — Не волнуйся, дорогая, до последнего акта «Камиллы» еще далеко, сейчас все пройдет.
Клодия подвинулась, освободив часть дивана и жестом пригласила Кирстен сесть рядом с собой.
— Вы уверены? Не лучше ли вам постараться уснуть?
— Я в порядке. Ты же знаешь, что я всегда чувствую себя гораздо лучше, когда ты рядом.
