— Джеффри! — Кирстен игриво ударила жениха по руке.
— Кто-нибудь уже просил у тебя автограф?
— Да, где-то с дюжину.
— В самом деле? — Черная бровь Джеффри взметнулась вверх. — Которые? Я выставлю их немедленно по обвинению в нарушении приличий.
Язык у Джеффри явно заплетался, и Кирстен с Эриком обменялись изумленными взглядами.
— Эй, Джеффри Пауэл Оливер Второй. — Кирстен подбоченясь изобразила разгневанную Скарлетт О'Хара. — Я уверена, что вы просто пьяны!
— А я уверен, что вы правы. — Джеффри отвесил низкий, но весьма неуверенный поклон. — А почему бы и нет? Не каждый же день простому смертному доводится жениться на звезде. — На лице Джеффри расплылась самодовольная ухмылка. — Эй, мне кажется, эта красавица чертовски умна, а?
— Тебе верно кажется, старина, — согласился Эрик.
С любовью поцеловав Кирстен в щеку, он отошел, предоставив возможность молодоженам поддразнивать друг друга наедине.
Джеффри поднял бокал с остатками шампанского и произнес тост:
— За нас!
Кирстен почувствовала мгновенную острую боль, вспомнив, что точно такой же тост произнес Майкл в тот вечер, в Берлине.
— А еще, — продолжал Джеффри, — за новую ветвь на генеалогическом древе Оливеров!
Налитые кровью глаза Джеффри уставились на плоский живот Кирстен, скрытый под пышными, украшенными жемчугом кружевами. Но она совершенно не обратила внимания на этот взгляд.
Когда Джеффри отправился на поиски очередной порции шампанского, Кирстен подошла к одиноко стоявшим в сторонке родителям. Держась за руки, они рассматривали огромное здание, ставшее с этого дня домом их дочери.
— Все как будто в волшебной сказке, — качая головой, обратилась к Кирстен Жанна. — Мне просто дурно становится при мысли, как можно убирать такой замок.
Мать снова покачала головой, и Кирстен с Эмилем, не сговариваясь, разразились громким смехом; минуту спустя к ним присоединилась и сама Жанна.
Через некоторое время родители снова влились в общий поток гостей, оставив дочь одну разглядывать свой новый дом. Это сорокакомнатное здание из серого камня в стиле Тюдор, с готическими фронтонами, тяжелыми ставнями и остроконечными крышами, усеянными гроздьями глиняных дымовых труб, было похоже на дома в больших английских поместьях. Четыре поколения Оливеров жили и умирали в этом доме, таком основательном, внушительном и насыщенном прошлым. Кирстен казалось, что она где-то в центре действия романа «Джейн Эйр», только вместо пустынных болот перед ней расстилался залив Лонг-Айленд и далекое побережье Коннектикут.
