Приемыш повторяет, что ему все это противно, к тому же он устал и пива ему расхотелось. Садится на велосипед и уезжает.
Сводный брат пытается его удержать.
— Подожди! — кричит он ему вслед.
Но тот в ответ лишь отмахивается и исчезает за углом.
— Оставь его, — говорит кузен. — Он зануда. Чистоплюй. Слабак.
Они заходят в закуток вдвоем. «Биологический брат» дергает за край спального мешка.
— Эй, просыпайтесь! Блин, — говорит он, — какая же вонь!
Его кузен пинает спальный мешок. Это не трупный запах, скорее и впрямь запах из мусорных пакетов, полных пищевых отходов — обглоданных куриных костей и плесневелых кофейных фильтров.
— Вставайте!
Их обуревает упрямое желание: снять деньги именно здесь — и точка. Разумеется, они уже немного выпили на школьной вечеринке. Их упертость сродни упрямству захмелевшего автомобилиста, уверяющего, что он прекрасно справится с управлением, или с настырностью гостя у тебя на дне рождения, вымаливающего «последний стаканчик», чтобы потом в седьмой раз рассказать тот же анекдот.
— Поднимайтесь, здесь же банкомат.
Они еще вежливы, несмотря на вонь, от которой слезятся глаза, они обращаются к спящему на «вы». Незнакомец, скрытый спальным мешком, несомненно, старше их. А значит, надо обращаться «господин» — хоть он и бомж, по всей вероятности, но все-таки господин.
Из спального мешка впервые раздаются звуки под стать ситуации: кряхтение, вздохи, неразборчивое бормотание. Как будто разбудили ребенка, которому ужас как неохота идти в школу. Звуки сменяются движением: кто-то потягивается и пытается выпростать из спального мешка голову или какую-нибудь другую часть тела.
Молодые люди еще не придумали, как поступить, они слишком поздно соображают, что вообще-то им совсем не хочется знать, кто прячется в спальном мешке. До сих пор перед ними было лишь препятствие, мешающее снять деньги в банкомате, дурно пахнущее препятствие, которое требуется устранить. А теперь им придется вступить в разговор с кем-то, кого насильно вырвали из сна. Кто знает, что снится бездомным: крыша над головой, горячий обед, жена, дети, дом с подъездной аллеей, ласковая собака, виляя хвостом несущаяся навстречу?
— Убирайтесь, пидоры!
Они вздрагивают. Голос не соответствует ожиданиям. Они представляли себе мужика — заросшего, потного, взлохмаченного, беззубого. Но раздавшийся голос вроде как женский…
В тот же самый момент в спальном мешке снова происходит копошение: одна рука, другая и, наконец, голова. Черные жидкие волосы с проседью, через которые просвечивает череп. Мужчины лысеют иначе. Лицо грязное, небритое, вернее, покрытое некой растительностью, но явно не мужской.
