Сцены провинциальной жизни | страница 49



Тот воскресный день, о котором я начал рассказывать, прошел расчудесно, только чересчур быстро. Мы с Миртл стояли в обнимку у балконной двери и смотрели, как внизу, в саду, все растет, распускается, наливается соком, как курится дымок над каждой крышей, и под каждой крышей стоит домик, похожий на наш.

Ровно в полпятого мы услышали, как племянница и мистер Чиннок сходят вниз.

— Я любить буду ве-ечно, — пропела племянница дребезжащим сопрано.

— Самой верной любо-овью, — звучным баритоном вторил ей мистер Чиннок.

— Эхо в горах, — сообщил я Миртл.

— Мистер Чиннок ставит чайник, — сообщила мне Миртл.

Все в этом мире обстояло прекрасно.

Вам, наверно, покажется странным, как мы с Миртл могли считать, что все в мире обстоит прекрасно. Нам следовало думать иначе. Положение было пиковое, а между тем ничего не произошло. Миртл еще более усложнила положение, введя в состав действующих лиц Хаксби. Я ревновал. И все равно ничего не происходило. Загадочным образом мы наслаждались интерлюдией, как будто все у нас по-старому.

Лишь усердно порывшись в памяти, могу я побаловать вас чем-то новеньким. В этот вечер я изменил своим правилам и побывал у Миртл дома.

В доме не было ни души, и она повела меня наверх, к себе в комнату. Очень милая комнатка, обставленная ею по собственному вкусу. С отличающей ее скромностью, она не повесила на стены ни одной своей работы. Преобладали в комнате теплые розоватые тона. На полу — ковер под леопарда, на окнах — темно-красные шторы и кисейные занавески, перехваченные в талии. Мещанство? Допускаю. В чем-то Миртл была мещаночка, и мне, должен сознаться, это нравилось. Комната свидетельствовала о том, что Миртл способна дать себе волю, а такое мне по душе. Что это за человек, если он не способен иной раз махнуть на все рукой и дать себе волю!

Я сел на кровать. Миртл подсела ко мне. Я обнял ее. Бежали минуты.

Внезапно она мягко привалилась ко мне, словно вконец обессилев. Я был сражен. Она как будто растворилась во мне, проникнув в сокровенные глубины моего существа — моя возлюбленная, моя подруга, жена… И вдруг откуда ни возьмись:

«Эдакий, знаете ли, ручной вид!»

«Фу ты, дьявол! — подумал я. — Что я, ума решился? Возлюбленная, подруга? Жена? — Я вскочил с кровати. Ручной!

Миртл в недоумении подняла на меня глаза. Наши взгляды встретились. Короткий миг прозрения — и она прочла мои мысли.

— Нога затекла. — Я потопал ногой.

Миртл ничего не сказала. Она знала — я в этом уверен, — что какая-то сила оттолкнула меня от нее. Я ощущал ее потрясение столь же остро, как то, которое только что пережил сам.