Когда мы их рассматривали, он сказал:
— Вы жестоки ко мне, Линда.
Я прекрасно знала, о чем сейчас пойдет разговор, но прикинулась удивленной.
— Что за ужасные вещи вы говорите! А я-то надеялась, что так хорошо вела себя в свой первый уик-энд в загородном доме.
— Вы же знаете, что я не об этом, — возразил он.
Я отрицательно покачала головой и широко раскрыла глаза, всем своим видом показывая, что ничего не понимаю.
Вдруг он отбросил вышивки и схватил меня за руки. Он заговорил порывисто, пылко, совсем непохоже на его обычный спокойный и сдержанный тон.
— Ведь вы пожалеете меня, правда, Линда? Вы будете добры ко мне? Прошу вас, дорогая, я от вас без ума, просто без ума!
— Но я вас так мало знаю, — сказала я мягким, слегка неуверенным тоном. — Все это так неожиданно и даже немножко страшно. Я не хочу, чтобы меня торопили.
— Я не стану вас торопить, обещаю вам. Но, Линда, позвольте мне прийти поговорить с вами вечером, когда все разойдутся. Нам никак не удается остаться наедине среди этой дурацкой толпы.
Я отняла у него руку.
— О Питер… — сказала я укоризненно.
— Я ничего себе не позволю, я буду хорошо себя вести, обещаю вам, но только позвольте мне поговорить с вами вечером наедине.
— Вы меня просто терроризируете, Питер, — ответила я. — Вы меня преследуете, и это ужасно с вашей стороны.
Он сразу же сменил тон на самый смиренный и униженный и только повторял:
— Я сделаю все для вас, Линда, абсолютно все, я на все пойду. Позвольте мне только сделать вас счастливой.
— Если вы будете меня так загонять, — сказала я твердо, — это не принесет мне счастья. В конце концов, я только неделю с вами знакома.
После этого я, конечно, настояла на своем, но все же из предосторожности заперла свою дверь…
Мне смешно, когда я вспоминаю, что я ему говорила… В каком-то смысле это была правда, я его не обманывала. Я действительно не хочу ни в чем спешить.
Я думаю, что, как истинная дочь своей матери, я должна была бы не упускать шанс сойтись с Питером, ухватиться за него обеими руками, но где-то в глубине души я чувствую, что когда-нибудь полюблю по-настоящему — не задумываясь о том, что я от этого буду иметь.
Деньги, бриллиантовые браслеты, даже ужины и приемы в загородных усадьбах — все это, в сущности, плата за любовь. А я бы хотела любить человека ради него самого, а не потому, что он граф или очень богат…
Все эти мысли приходят мне, когда я сижу в постели с подарком Питера на руке! Браслет чудесно выглядит и сверкает на солнце, переливаясь гранями, когда я поворачиваю руку…
