— Внемли гласу, человек, и узри презренность всех стараний твоих. Ибо крепки цепи сансары и умащена медом дорога исполнения желаний плоти. — и уже более дружелюбно:- Пшел отседа, щенок!
Я поспешил в коридор, но и там мне не было места. В коридоре вовсю чертыхался Краснодеревщик… черт возьми, я же знал, что он все испортит…да кто же его сюда впустил?!..Дьявол!..
Уставший и несчастный, скорбящий по утраченной сансаре, я с трудом доплелся до входной двери. Мне не было места в моем собственном доме… В комнате моей обосновался Альфред, а с ним не поспоришь, в коридоре бесновался хулиган — краснодеревщик, а в ванной спала СОБАКА. И все это вместе приводило меня в состояние тихого бешенства…
Ах, зачем я только затеял этот ремонт!
* * *
Стеная и жалуясь на судьбу, я распахнул входную дверь и обомлел. На пороге, боком ко мне стояла зловещего вида старуха в зеленой вязаной курточке и с папкой под мышкой. К слову, на ней или скорее при ней имелась шерстяная юбка до пят, очки в красивой оправе….хотелось бы сказать, что роговой…но ведь это было бы лестью…и бант, застрявший где-то на полпути между бородавкой на шее и седыми редкими волосами на макушке.
— Вы просто обязаны явиться к прокурору, — буркнула она, кося на меня один глаз.
— Мы ничего не покупаем, — с раздражением буркнул я и хотел было пройти, но старуха, с недюжинной силой схватила меня за грудь и принялась трясти.
— Сукин ты сын, Ублюдок!
Теряя сознание от этого обращения, я рванулся изо всех сил и отпихнув старушку влетел обратно в квартиру. После чего, незамедлительно захлопнул за собой входную дверь, все еще не тронутую Альфредом, и прильнул к глазку… Зловещая старушенция все еще была там. Она синела и по какой-то причине резво хватала воздух открытым ртом. Через некоторое время она успокоилась и сползла на пол, видимо уснув. Старухи имеют тенденцию засыпать где попало.
— Друг, ты устал, — произнес за моей спиной чей-то голос, — Ты должен отдохнуть, друг.
Я обернулся и увидел мужественного Альфреда. Он навис надо мной, подобно скале. Альфред улыбался и от этой улыбки мне стало тепло, хорошо и совершенно параллельно. Прильнув к могучей груди Альфреда, я чувствовал успокоение и мир…
«Неужели пора?»-вихрем пронеслась в голове мысль, — «Неужели уже сейчас…..»
— Уже сейчас, — решительно и твердо произнес Альфред. — не мне тебя учить. Пусть же войдет КАМЕНЩИК.
Сильный порыв ветра сотряс всю квартиру до основания… входная дверь сорвалась с петель и в коридор, окруженный дыханьем зимы и шпатлевки, вошел КАМЕНЩИК. Это был высокий, лысый и разбитной паренек с окладистой бородой. Не глядя на нас, он прошествовал в ванную, бережно неся на руках синюю старушку, замершую в совершенно нелепой позе. Старухи вечно замирают в совершенно нелепых позах!
