— Но как он мог?! В голове не укладывается! Я много раз слышала об этом, но не могла поверить.
— Увы, вам теперь придется поверить в это. Обо всем, что касается меня и моей семьи, вы должны знать из моих уст. И если вы захотите после этого отказаться от данного вами обещания…
— Не говорите так, милый эн Ришар! Я готова выслушать все и со всем смириться, потому что… Я не знаю, что со мной происходит… Никогда не могла вообразить, что вдруг влюблюсь когда-нибудь, как теперь влюбилась в вас. И что же, вы страшно переживали?
— Да, переживал. А главное, не мог понять отца. Потом мне кое-что объяснили. Оказывается, когда тамплиеры английских комтурий схватили мою мать, они обнаружили при ней длинный список всех ее любовников, который она всегда вела. Увидев его, отец словно лишился рассудка. Он тотчас решил завести себе такой же перечень и стал менять любовниц одну за другой. Одна из них, по имени Розамунда, питала к нему такую дикую страсть, что обещала покончить с собой, если он заведет себе новую наложницу. И тогда мой погрязший в грехе старикан на глазах у Розамунды лишил невинности предназначенную мне Алису.
— Господи Боже! — воскликнула Беренгария. — Бедный, бедный эн Ришар!
— Я-то? — усмехнулся Ричард. — Вовсе нет! Бедная Розамунда. Она сдержала свое обещание и приняла яд. Бедная Алиса… Впрочем, она тоже не бедная, потому что, когда отец стал сожительствовать с ней, ей это пришлось по вкусу, а когда он и ее выкинул из своей постели, она посчитала себя вправе отдаваться кому угодно направо и налево. А уж я-то тем более нисколько не бедный. Получив подобные новости, я тогда почувствовал бешеное желание начать новую войну против отца, но верный друг Бертран де Борн уговорил меня не делать этого. Он утешил меня, сказав: «Зачем вам вообще жениться, ваша веселость?» Он всегда называл меня не «ваше величество», а «ваша веселость», «ваша беспечность», «ваша пьяность». «Зачем, говорит, вам жениться? В браке нет никаких прелестей. Одни разочарования. Всего, что мужчине нужно получить от женщины, он способен добиться и без брака, если он, конечно, не мямля».
— И вы утешились словами де Борна?
— Да. Поразмыслив, я согласился, что есть на свете множество красивых девушек. Наверняка многие из них красивее Алисы. Хотя обида на отца за его гнусный проступок накрепко отложилась в сердце.
— Боюсь, если бы Бертран де Борн здесь, в Мессине, был бы при вас… — начала Беренгария обиженным тоном, но Ричард не дал ей договорить:
