— Он говорит, чтобы ты не волновалась. Жизнь Адриана вне опасности. Но он … Себастьян пока не понимает, что с ним. — переводил Саймон — Для полного обследования мы должны поехать к нему в клинику. Если мы обратимся в местную больницу, столь необычный ребенок вызовет излишний интерес, а в его албанской лаборатории есть вся необходимая аппаратура.
— В Албании? — удивилась я. — Так далеко?
— В его лаборатории самое современное оборудование. И там нас никто ни о чем не спросит. Мы поедем сегодня же.
Когда Себастьян и Александра ушли, позвонила Надька.
— Привет, мамаша! — хрипло поприветствовала меня она. — Как самочувствие? Как сынок — не шалит? Спать-то хоть дал тебе?
— Все нормально. — соврала я, хотя сердце разрывалось от боли.
— Полин, а ты своих уже обрадовала? — уже не так бодро спросила Надя.
— Нет пока. Надь, ты не говори никому… — попросила я — Пожалуйста!
— Твое дело, подруга. Надеюсь ты не дотянешь до того времени, когда он пойдет в школу. — сухо возразила она. — Навестить-то вас можно?
— Давай не сегодня. Нам надо врачу показаться, вернемся, наверное, поздно. — эта фраза далась мне с трудом.
— Ладно, завтра созвонимся. — буркнула Надька и отсоединилась.
Отложив телефон, я вскочила и принялась неумело пеленать сына.
— Не спеши так, Полина, у нас еще есть время до вечера… — мягко остановил меня Саймон — В Албанию нет прямых рейсов из Сочи, мы поедем по морю на «Сьюзи».
Этим красивым женским именем он называл свой сверхскоростной скутер фирмы «Сузуки», на котором мы однажды ездили в Турцию. «Сьюзи» могла развивать огромную скорость, преодолевая тысячи километров за несколько часов.
— Нам предстоит пересечь несколько границ, поэтому мы поедем ночью. — пояснил любимый.
Я бессильно опустилась на постель, не представляя как пережить часы ожидания. Прижав малыша к себе, я затихла в горестном отупении — я не могла думать ни о чем, кроме Адриана. Саймон опустился на кровать рядом с нами.
— Ты правда хорошо себя чувствуешь? — спросил он, отбрасывая со лба прядь блестящих русых волос.
— Да. А ты? Как ты себя чувствуешь?
Он понял, что я имела в виду. Грустное лицо на мгновение озарила улыбка.
— Как человек. — помолчав немного, он добавил — Который переживает за самых любимых. Мне страшно сейчас. И больно. И все же я счастлив, что вы у меня есть.
Я с трудом дождалась вечера. Мне казалось, что все долгие часы, поведенные в джакузи перед родами — мгновенье по сравнению с одним этим бесконечным, томительным днем. Наконец окончательно стемнело, силуэты гор почти слились с темно-синим небом. Мы вышли из дома, за воротами уже ждали Александра и Себастьян. Мы отправились к морю. В лицо дул прохладный, неприветливый ветер. Малыш был укутан в теплое одеяльце, но мне все равно казалось, что ему холодно. Расстегнув ветровку, я прикрыла его полой.
