Критика нечистого разума | страница 62
Тоже красивый парадокс. Если принять, что «воля несвободна» (в философском смысле), то «сила воли» (в обыденном смысле) будет автоматически ого-го. А что ей останется?
Черные дырки прогресса
Техника может усиливать ум и глупость, совесть и подлость, бытие и его отсутствие (точнее сказать, технологии размещения всякой разной техники в социальном поле). Железо играет по разные стороны добра и зла: есть техника человечности и техника черных дыр. Решение тут обычно: нужна «цензура». Социогуманитарная цензура любой прикладности, идущей в тираж. Та же «информационная эра», мягко выражаясь, неоднозначна. Избыток информации губит смысл даже успешнее, чем ее недостаток… Хотя бы претензией на его функции. В пределе тут — общество информированной глупости. Дурак информированный: не страшнее ли дурака обычного? Примерно как пьяный с техникой опаснее пьяного безоружного?
Поэтическое настроение
Писать не напрягаясь — как минимум. Писать так, как будто запечатываешь письмо, т. е. как будто все уже сказано. И ты запечатываешь конверт, понимая, сколько в него не войдет. Представительствовать за некое облако рассеянных смыслов. Наконец — нарисовать так, как облако проплывало в памятный день. Отпуская само его лететь дальше, ловя, с каждым квантом письма, свое отставание.
Бежать, чтобы понять
Как можно что-то понять вообще? Главное — иметь необходимость возможности. Ради этого — начать что-то делать. Многие вещи нельзя понять, занимая особые точки социального поля. Бежать надо. И даже не важно куда. Важно откуда. Многое лучше понимаешь даже из ниоткуда, чем откуда попало. Надо делать что-то такое, что, помимо прочего результата, вырабатывало бы твое непонимание… Как можно понять? Если еще не понял своего непонимания?
Политика: прописное высоким штилем
Политика понимаема тут мной как война проектов, или, отступая к сути дела еще на шаг, война онтологий. Отсутствие ее в сновании политики означает отсутствие и самого политического. Должно ли пояснять?
Политика ведь деятельность? А деятельность — с целеполаганием? А целеполагание — только в той или иной онтологии? Ну и вот.
Лишь там, где политическое больно, его трактуют сугубо как поле личных карьер, борьбу кланов, для зрителей как «мыльную оперу», и не более. При этом измерение личных карьер, борьбы кланов и т. п. никуда не девается. Вопрос в том, есть ли в понимании измерение, которое определяет политику сущностно, и мы сейчас о нем.
Заметим, что причастность некой онтологии, как и «разговор прозой», вполне обходится без рефлексии, чему ты принадлежишь, на чем разговариваешь.