Но! Что интересно: если под фразами 2, 6 и 7 будет некое пояснение хотя бы на пару тысяч знаков, почему Иванов таков, а лучше пояснение на десять, то это можно. При условии чего-то вроде «выдержанности логической формы», чтобы 10 000 знаков не состояли из 2500 букв у, р, о, д (тут должна быть какая-то формулировка для инстанций, думать надо, какая). Возможно, в случае 7 некорректным будет «хуйня», нет конвенции о том, что это печатная норма. Но если будет конвенция, можно и «хуйню».
А вот фраза 4 это уже приставание, обращение внимания на себя с явной угрозой физического насилия. Обоснуй, не обоснуй — все равно. В дворянском обществе — нормальная вещь, там свои регуляторы вежливости. Но если государство отнимает у граждан право разрушать тела других граждан, фраза 4 нарушает его закон.
Забавный получается кодекс: можно говорить-писать практически что угодно, но… не короче энного числа знаков. Взялся наезжать — делай это бульдозером, а не велосипедом.
Когда умные, хорошие и честные наезжают на глупых, плохих и ложных, они обычно делают это именно так. Подгоняют бульдозер, то есть им не жалко написать статью в 10 000 знаков с объяснением, почему Вася козел. Подробную, художественную, с фактами. Или сделать доклад, положить время на подготовку. Когда бывает наоборот — плохие наезжают на хорошие — то делают это налегке. Кричат с места, пишут на заборе, гадят в комментах. При требовании структурировать подробный контент этого самовыражения просто бы не было.
А хорошие получили бы шанс. Колупать болячки долго и обстоятельно, как они это любят.
Что еще? Такие дела должны рассматриваться быстро, за час. Штраф в размере месячного дохода ответчика, как-то так. Дело не в том, чтобы обиженный заработал, а в том, чтобы ответчик кое-что испытал. Чтобы душа запомнила боль. Телесные наказания, по счастью, запрещены. А меньше одной получки — боль не запомнится.
Есть ли такие позиции — политические, идеологические, религиозные — изъявление и отстаивание которых должно быть запрещено? законодательно, с прописанным и работающим наказанием?
Давайте не будем торопиться с ответом, и уделим немного внимания реальности. Кажется, что предел великодушия во фразе Вольтера, мол, не согласен с вашими убеждениями, но отдам жизнь за ваше право их высказать.
Но реальность такова, что в каждом обществе есть некое осевое мировоззрение. Есть центр идейного поля, есть его края, и есть такие края, которые уже за краем. Слаще и теплее всего по центру, с краю уже так себе, с внешней стороны края — совсем неуютно. Даже если нет закона, по которому тебя должно прессовать государство, тебя будет прессовать общество. К сожалению, это слишком естественно, чтобы могло быть отменено в принципе.
