Двойник Президента | страница 36

— Милый, ты что, сегодня работаешь из дома? — раздался в прихожей до боли знакомый женский голос.

«Блин, а как же я отпрошусь у Алины?» — напрягся Андрей.

Но было уже совсем поздно.

— Фёдор, просыпайтесь скорее!

Аспирант Ступин почувствовал, как чья-то знакомая рука трясет его за плечо. Он нехотя открыл глаза и обнаружил прямо над собой фигуру шефа Акимова.

— Анатолий Евгеньевич? Как вы меня нашли? — Фёдор по-солдатски подскочил на своей узенькой раскладушке и, путаясь в обрывках сна, бросился к одежде. В запотевшее окно заглядывало хмурое, морозное московское утро. В комнате было холодно, сине и неуютно. Было слышно, как за стеной сонно обнимаются соседи, азартно осваивающие права и обязанности супругов первого года брака.

— Подумаешь, бином Ньютона, — суховато ответил шеф. — Это было вовсе нетрудно. У нас в Центре работают всего четыре штатных сотрудника, не считая лабораторных собак и мышей. И дверь в комнату, кстати, у вас была не заперта.

— Что случилось? Опять генератор сгорел? Враги демократии убили кого-то? Президенту Пельтцеру импичмент объявили? — Ступин прыгал на одной ноге, пытаясь засунуть подвернутую и онемевшую со сна другую ногу в штанину джинсов «Ливайс».

— Да нет, у нас проблемы посерьёзнее, — Акимов начальственно присел к столу, покрытому клеенкой и принял несколько деревянную позу. Театральным жестом он достал из рукава своего старомодного твидового пиджака распечатанный почтовый конверт.

— Вот. На наш Центр из какого-то идиотского Мадагаскарского Общества Друзей Физики вам пришло личное приглашение посетить научную конференцию. Ты что, через мою голову уже публикуешься понемножку? — Шеф резко и очень неожиданно перешел на «ты».

— Да что вы, шеф! — Фёдор почти справился со штаниной и мелкими скачками отступал в дальний угол комнаты, чтобы включить заляпанный грязными пальцами чайник «Филлипс». — Чаю хотите?

Повисла долгая пауза. Акимов угрюмо молчал и ладонью раскатывал позавчерашний чёрный хлеб, недоеденный Фёдором, в разнокалиберные микроскопические шарики. Ровно на двенадцатом шарике он нарушил молчание:

— Фёдор Андреевич, вы работаете у меня уже довольно долгое время. Помнится, я подобрал вас по личной рекомендации неизвестно кого именно в то время, когда вы торговали надувными резиновыми утятами в парке имени Горького. У меня вы получили высшее образование и вернулись в сообщество нормальных людей. Не буду напоминать вам о научной этике. Всеми внешними контактами Центра занимаюсь только я. И торсионные поля — это исключительно моя, глубоко личная тема.