— Одиночество — это ощущение, а не физическое состояние. Ты чувствуешь себя брошенной?
— Да, тобой.
— Тот, кто никогда тобой не обладал, не может тебя бросить.
— Но я чувствую, что ты мной обладаешь. Ты смотришь на меня так, словно присваиваешь себе одним только взглядом.
— Тебе нравится, когда я тебя разглядываю?
— Еще бы.
— В таком случае ты чувствуешь себя одинокой по своей собственной вине.
— Пытаешься свалить вину на меня?.. Ничего у тебя не выйдет.
— И пускай не выйдет, зато я смогу на тебя смотреть.
Доверчивая улыбка Мазарин сводила его с ума.
— Улыбайся, — попросил Кадис, приступая к наброску. — И закрой глаза.
Кадис приблизился к девушке почти вплотную. Теперь он был всего в сантиметре от ее губ, зубов, розового язычка. Он собирался поцеловать Мазарин, но отчего-то медлил. Это было больше чем поцелуй. Предвкушение блаженства слаще самого блаженства.
— Ты ставишь опыт? — спросила Мазарин.
— Я всего лишь определяю дистанцию.
— Берегись. А то холст возьмет и бросится на тебя.
— Только попробуй. Не забывай — я твой учитель.
— Какой же ты учитель? Если б ты и вправду им был, ты научил бы меня...
— А чему ты хочешь научиться?
— А как ты думаешь?..
Смех Мазарин еще долго сопровождал Кадиса на пустынных улицах Латинского квартала. Тень художника причудливо преломлялась на тротуаре. Узнав ее, он вновь услышал голос Мазарин.
— Ты никогда не думал, что вечера принадлежат миру теней? Они наполняют улицы, удлиняются, сливаются друг с другом, расходятся, дрожат от холода... Что для тебя ночь?
— То, чего не хватает дню... — Кадис поднял голову и встретился с Мазарин взглядом. — Когда нет тебя.
— Когда меня нет, ты чувствуешь себя брошенным?
— Нет, ведь я точно знаю, что наутро ты вернешься... Ведь ты вернешься?
— Тебе больно со мной расставаться?
— Я не хочу никоим образом связывать тебя с болью. Ты радость. Я делаюсь счастливым, когда вижу тебя.
— А когда не видишь?
— Тогда наступает другая жизнь.
— Какая жизнь?
— Настоящая.
— Гляди-ка, ты даже к собственной жизни примеряешь этот твой дуализм. Интересно, к какому из двух элементов отношусь я.
— Я не хочу тебя классифицировать. Ты дуализм в чистом виде. Все мы двойственны. В тебе прекрасно уживаются наивность и лукавство, и мне это нравится.
— Скажи, гуру дуализма, что ты думаешь о времени?
— О времени?.. — Кадис задумался. — Это то, чего нам всем не хватает. В настоящее время мне его не хватает, чтобы побыть с тобой.
В глазах Мазарин заплясали коварные огоньки.
