– Не трогай. Иди, я следом.
Экер пустился в путь, Там за ним по пятам. На французе был черный берет набекрень. Тонкие светлые волосы ниспадали ему на плечи, а карманное издание Мольера было привязано бечевкой к поясному ремню.
Они миновали сколько-то деревянных пагод, загубленных сильными дождями и солнцем. Были строения эти не выше человеческого роста и полупрятались под усиками ползучих растений. Тропа вилась в деревню, состоявшую из двадцати обветшалых хижин, крытых соломой, и колодца, укрытого под несколькими бесплодными пальмами. Белые цапли, гнездившиеся в кронах, уже протянулись к дому над верхушками деревьев, словно стаи стрел. В отдаленье неожиданно возникла компания пузатой сельской детворы, голышом, с волосами, завязанными на макушках в узлы. На француза и его мелкого провожатого они не обратили внимания.
Чтобы вступить в покои лорда Хоррора, им пришлось миновать путаницу комнат и проходов: многие, казалось, едва способны противостоять натиску земли, грозившей поглотить здесь все, хотя Фютюр Там воспринял их подземную прохладу с облегченьем.
В изнуренном свете сальных ламп они взобрались по долгому пролету стертых ступеней и подступили к двойным дверям. Экер толкнул первую из двух, и они с французом вошли в нечто вроде воздушного шлюза. Дверь за ними закрылась. На несколько секунд они остались в кромешной тьме, затем вторая дверь перед ними распахнулась с противоположной стороны – Менгом, который кокетливо им улыбнулся.
Фютюр Там немедленно прошел внутрь и лицом к лицу предстал перед Хоррором, раскинувшимся в кресле: желтым, полуголым и, на взгляд, каким-то прозрачным в мерцанье газового света.
Гостиная лорда Хоррора являла собою стиль Регентства. Повсюду были разбросаны элегантные греко-романские кресла. Центр одной половины комнаты занимал крупный барабан стола, а по стенам размещались дорогие горки и полки, заполненные орнаментами и книгами. Хоррор возлежал на просторной софе, крашенной и позолоченной. Мрачными выпученными своими глазами, своим пенснэ и узкими шортами хаки он лишил себя всяческого сходства с подлинным миром.
Менг и Экер встали поодаль от обоих мужчин, игриво перебрасываясь друг с другом через всю комнату метательными кинжалами. Маленький вентилятор, вправленный в потолок, нес с наружного неба шум «мессершмиттов». С ним и тупым боем океана мешался запах напалма.
– Вам известно, зачем я приехал вас повидать? – с сильным акцентом спросил Фютюр Там.
