— Шеф, — процедил Толян, — ты что-то буруздел о том, что монету хочешь продать?
— Ну да.
— Тогда собирайся, ждет тебя человек, крутой покупатель. Он меня и послал.
В груди Кошмарика что-то со звоном щелкнуло, или ему это только показалось.
— Заметано, сейчас, только товар возьму. Далеко идти-то?
— Да брось — минут пятнадцать! — успокоил Леньку «синяк», и Кошмарик не торопясь пошел к дому.
Володя проводил его взглядом. Он догадался, что к Леньке наконец пришел тот, кого он ждал. Он понял также, что Леньку поведут сейчас к тому крутому покупателю, о котором «синяк» ему говорил, но устраивать встречу с ним раньше отказался. Ленька же, войдя в комнату, где спал с Володей, никакой монеты, понятно, брать не стал, зато взял плейер, в котором еще с утра поставил свежие батарейки и чистую кассету. Положив аппарат в нагрудный карман куртки, он поправил перед зеркалом бандан и вышел на крыльцо.
— Ленька, — окликнул его Володя, когда Кошмарик молча прошел мимо, направляясь к калитке.
— А, чего? — повернулся Кошмарик.
Володя помолчал. Он не хотел выглядеть сердобольным опекуном друга, прошедшего за свои не полные четырнадцать лет огонь, воду и медные трубы.
— Ты… к нему идешь?
— К кому к нему? — изобразил тот полное непонимание. — Пришли от покупателя, иду монету продавать…
Володю, точно пощечина, хлестнула неискренность другана.
— Ну, ну, иди! Счастливо поторгуйся, только… смотри не обломись!
— Не обломлюсь, не бойся, — буркнул Кошмарик и пошел к калитке, за которой маячила сизая рожа Толяна.
Выйдя на улицу, он спросил у «синяка» фальшиво-беззаботным тоном:
— Ну, куда тащимся?
— А сюда, шеф, пойдем, на горку, — ответил Толян, а Кошмарик, закуривая на ходу, весело отозвался:
— На горку так на горку! А что, на самом деле крутой мужик, к которому мы идем?
Толян почему-то промолчал, зачем-то вздохнул, потеребил себя за нос с перебитым переносьем и сказал негромко:
— На твоем месте дунул бы я сейчас на станцию да впрыгнул бы в первую электричку — не важно, куда она идет.
Кошмарику стало как-то не по себе — если уж сам «синяк», игравший роль посыльного, предлагал ему бежать, значит, и впрямь его поджидала какая-то опасность.
— А с чего это на электричку? — скаля зубы, сказал Ленька. — Или вы на меня за то обиделись, что я у врачихи говорил? Заложить, дескать, вас хочу? Так это я шутил, Толян…
Тут же он понял, что не стоило говорить, будто он на самом деле понял, что не прав, и продолжил:
— Нет, Толян, мне на электричку рано — мне товар продать надо.
