– Он придумает. Не оставит выбора. Предоставит варианты или в тюрьму, или в Чечню. Вам еще третий путь предложит – в армию рядовым послужить после офицерских погон. Из этих трех вариантов сделать выбор не сложно. Прессовать будут естественно мужиков как всегда. Что с баб взять… Поэтому будьте аккуратны. Не вляпайтесь, как я. Сколько вам осталось–то лямку тянуть до двадцати семи?
– Два года с небольшим, – прошептал Иван. Чернов, услышав, кивнул.
– А вот потом, Яша, когда ни нас, ни их, – Старков показал на ребят, – не будет больше здесь, настанет полный финиш отделу. Запас прочности кончится. Красильников это понимает, не дурак он, далеко не дурак. Но планомерно разваливает то, что еще хоть как–то функционирует. Зачем?
– Это говорит только об одном, Саша. У него есть какие–то свои планы на этот счет. Но нас это уже не касается. Мы не угодны, значит мешаем.
Это было странно, но это понимали все. Да, в отделе были девушки, способные худо–бедно добиться результата от советской вычислительной техники. Но, во–первых, результата они добивались зубрежкой, заучивая алгоритм действий для типовых задач. Малейшее отклонение ставило их в тупик. Во–вторых, в отличие от мужчин, обязательная воинская служба на женщин не давила, что сразу же сказывалось на контингенте, который желал поработать за компьютером, а это были только те, которые не смогли себя найти в более оплачиваемом частном секторе. Были еще и те, которых содержали мужья, и им было по большому счету все равно, где и как работать, потому мотивация не способствовала качеству работы, но и таких было относительно не много. Делать на них ставку было очень рискованно.
Выходит, был какой–то другой план, который пока был не ясен.
– Держи рапорт, начальник. – Варшавский отдал исписанный лист Старкову. Тот взял, прочитал, тихо проговорил куда–то в сторону:
– Жаль, что все так для нас заканчивается, но что поделать… – Затем встал, поправил пиджак, окинул всех взглядом, командным голосом сказал: – Товарищи офицеры! – присутствующие автоматически встали. Старков к официальным обращениям прибегал редко, как правило, при торжественных мероприятиях, только что бы усилить важность момента, например при объявлениях по отделу о присвоении званий и должностей. Но теперь он лишь сказал: – Благодарю за службу!
Обычно на эту фразу отвечали невнятно, Чернов как–то прямо сказал, что в школе милиции этому не учили, а больше ему знаний из этой области было взять неоткуда, и Старков демонстративно жалел и возмущался, что его подчиненные не попались ему на втором году срочной службы. Впрочем, это кончилось практически сразу после появления в отделе Сысоева, у которого строевая подготовка и уставы были изучаемыми дисциплинами в университете МВД, а выставлять остальных в плохом свете Старков не хотел. Сейчас же ответа не последовало вообще. Варшавский смотрел куда–то в окно, молодые люди с комом в горле, просто смотрели на Старкова. Тогда, не дожидаясь ответа, он добавил спокойным, ровным голосом:
