— Ну, спасибо большое! — проворчал он, отталкивая её с притворной обидой, и тут же рассмеялся сам, потому что Хелен снова была права. Она пихнула его в ответ, и они сцепились в шутливой потасовке и упали на пятнистую от лунного света траву под низкими раскидистыми деревьями, хохоча, как подростки, пока их губы не встретились снова.
Пробираясь назад в прохладной темноте, Кирк услышал голоса Тетаса и Маккоя — тихий разговор, почти заглушённый шуршанием и мурлыканием Сети Сознания, что доносилось из деревни. Главный врач «Энтерпрайза» и маленький аргелианский антрополог сидели бок о бок на большом валуне, и пламя костра трепетало у их ног, высвечивая золотые полоски нашивок на рукавах Маккоя и стилизованный наконечник стрелы — эмблему Звёздного Флота на его груди. Изнурённое лицо Тетаса пробороздили глубокие тени; глядя на аргелианца, Кирк вспомнил круглощёкого толстячка на прежних фотографиях, и вздрогнул, представив, как Хелен превратится в такое же исхудалое, заморенное существо…
Да нет же, одёрнул он себя. Это ведь часть её задания — научить их сельскому хозяйству, отодвинуть угрозу голода, нависшую над всей планетой.
— Что значит — не хотят учиться земледелию? — как раз говорил Маккой, когда узкая петляющая тропинка вывела Кирка и Хелен к самому костру. — Они живут собирательством, а это самый неэффективный способ добывать пропитание, неважно на какой планете! Им едва-едва хватает пищи, чтобы не падать от истощения! Они что, не понимают, что одна-единственная засуха станет катастрофой планетного масштаба? Вы говорили, что они чтят жизнь…
— Они чтят жизнь, но на свой лад, — ответил аргелианец, сцепив тощие руки. — Их социальные нормы, их идеи основаны на другом. По их понятиям, всё в мире тесно связано друг с другом. Они дорожат жизнью в качественном смысле.
Маккой фыркнул.
— Недоедание — плохой способ улучшить качество жизни. Кто-нибудь из вас рассказывал им о теории Мальтуса?
Тетас печально улыбнулся.
— Это трудно объяснить тому, кто не жил среди пигминов. Даже Шорак и Л'джиан едва ли могут понять то, что понял я, потому что они не входили в Сеть Сознания. Здесь нет более грязного, более ядовитого оскорбления, чем назвать кого-то ми'ик — то есть жадным, прожорливым. Намеренно выращивать еду вместо того, чтобы жить дарами Реи, Матери-Души планеты, — сама мысль об этом совершенно неприемлема и отвратительна для пигминов.
Тихий гул толпы, глубокий и всеобъемлющий, как мерный ропот прибоя, наполнял окружающую темноту. Со своего места Кирк мог видеть спины пигминов, которые стояли во внешнем кругу Сети и сонно покачивались в мягком свете луны. Там были даже дети — маленькие, бледные, мягкотелые существа, что прятались в дневное время, а теперь присоединились к общему хороводу, погрузившись в грёзы, в монотонное пение без слов; в тепло единства и близости, в полное спокойствие и довольство.
