— Сплетня такая была. Только коли Акиму сбрендилось чужим владением дариться — то его забота. А мы не Рябиновские, мы — «пауки». Мы люди вольные. Сами сюда пришли, сами эту землицу от княжьей власти получили, сами подняли. А не понравится — сами, как захотим, и уйдём.
— Ага. Уйдёте. Ногами вперёд. Вынесут. Ты какие дела-то делать торопился? Соседям домовины строить? И это — правильно. Надо поторапливаться — на реке живём. Скоро, поди, ещё какая дрянь накатится. А ты давай, строгай да подтёсывай. Да и себе не забудь. Ныне — мимо прошло. Может, и ещё погуляешь. Вольным. По пепелищу. Весь-то не запалили только с того, что дождь идёт. В другой раз — точно пожгут.
— Не пугай. Авось пронесёт.
— Так ты «авосем» прикроешься?! От мечей, от пожара?! Или тебе соседей да родню землёй засыпать — в радость?!
— Не ори на меня! Соплеват ты ещё! На меня голос повышать. Мы в холопы не пойдём. Кончай разговор.
— Сидеть! Мне «пауки» в холопах без надобности. Да только со стороны глядеть да подхихикивать, как вы тут дохнете — я не буду.
Хрысь начал вставать, потом снова осел на лавку, озлобленно уставился в стол. За нож, слава богу, ещё не хватается. А вот Ивашко уже сдвинул рукоять сабли на живот. И остальные… кто — поднялся, кто — развернулся. Всерад испугано переводит глаза с одного на другого.
Главная задача взрослого человека при стычке подростковых компаний — не допустить кровопролития. Только они меня взрослым не считают. «Соплеват». А себя — не считают детишками. «Мужи добрые»… Факеншит!
— Без головы жить нельзя. Даже и «паукам». Сами вы не смогли нового старосту избрать. Поэтому ставлю вам тиуна. В Пердуновке я поставил Потана. Здесь предлагаю это дело тебе, Хрысь. Что скажешь?
Хрысь подёргался, уточнил, что Потаня и вправду получил волю от Рябиновского владетеля, и тут же, в самом деле, по своей воле, пошёл в тиуны ко мне. И, как в «Русской Правде» сказано — в холопы. Со всем семейством, о чём и грамотка соответствующая есть. Пожевал бороду, покрутил головой, почесал за ухом. И издал вердикт:
— А я — хрен.
Ну, дядя, это я и так вижу. Ты давай конкретно.
— Я к те, боярыч, в холопы не пойду. И другим отсоветую. Мутный ты какой-то. Волшбой занимаешься. Вон, девку эту, Пригоду, только похоронили. От твоего, прости господи, заклятья померла. Теперь во этих полный двор набил. А ведь они — княжьи люди. Вот приедет какая власть, да всунет тебе виры двойные за двенадцать упокойничков. А отдавать чем будешь? И погонят твоих холопов на торг. Не. Под тебя идти — и с голой задницей ходить, и по голой спине получить.
