Призраки зарыдали еще кошмарнее, взвинчивая все нервы до критического предела. Зажимая уши, Марк завалился на бок, мечтая оглохнуть. Но убийственный, навевающий смертельную тоску плач проникал в душу без посредства ушей.
Хранительница тяжело дышала, как будто что-то сдавливало легкие и, попятившись назад, тоже уткнулась спиной в дерево и опустилась рядом.
— Бесполезно. Они сильнее. С восходом солнца они уйдут. Нужно держаться, — она стукнула себя по колену. — Проклятая печаль! Они черпают силу из нас…
— Из меня, — шепотом отозвался Марк. Ясная догадка внезапно вспыхнула в разуме. — Это из-за меня.
Чувствуя на себе изумленный взгляд хранительницы, Марк ожидал обличительной реплики, но она всего лишь измученно шепнула:
— Дай руку.
Сжав ее теплую ладонь, Марк воспрянул: он должен быть тверд и мужественен! Не для того он пришел в этот мир, чтобы оплакивать себя и скорбеть над несчастной судьбой.
— Мы не ваши, слышите, вы, духи уныния! — раздались громкие слова хранительницы. — Мы довольны своей жизнью. У нас есть призвание! У нас все впереди! И мы счастливы, поглоти вас хаос!
Они поднялись на ноги, не разжимая рук. Тени призраков кружили вокруг, не умолкая в угнетающем плаче.
— Вам не поработить нас нашими воспоминаниями! Все наши беды остались в прошлом! — возгласила хранительница.
Марк вторил ей, воодушевленно вскинув голову. Сейчас он стоял с этой девушкой плечо к плечу, рука в руке, и его обида уходила, уступая место отваге. Плач призраков больше не пугал его, угнетающее давление испарилось как легкий пар.
— Прочь! — громко прикрикнул Марк.
Тени призраков попятились, захлебываясь жалобным плачем, оставляя двух людей, внезапно воспрянувших духом. Плач отдалялся, уступая лесное пространство ночной тишине, а вскоре исчез совсем.
— Пойдем, — сказала хранительница с прежним спокойствием, будто и не было никаких призраков.
Вскоре они подошли к тайнику хранительницы — хорошо замаскированному маленькому шалашу. Из вещей там была только небольшая походная сумка.
— Что там? — поинтересовался Марк.
— Мои вещи, — ответила девушка, не желая продолжать разговор.
* * *
В дом хранительницы они пришли около полуночи. Бедное, но ухоженное жилище состояло всего из одной комнаты с кроватью, печью и маленьким столом у окна. Масляная лампада тускло освещала нахмуренного епископа, склонившегося над кроватью, где неподвижно лежала Флоя. Харис нервно теребил рукоять меча и ходил от кровати к окну.
— Как она? — спросил Марк с порога.
