Пока Мэри одевалась и ходила к периметру, где среди кустов пряталась зеленая кабинка туалета, я думал про льва. При удачном стечении обстоятельств мы просто обязаны были его добыть: Мэри стреляла достаточно стабильно и верила в свои силы. Тем не менее я решил, что если он заподозрит неладное и уйдет в высокую траву, где у моей низкорослой супруги не будет шансов, то мы на время оставим его в покое, дадим набраться смелости. В глубине души я надеялся, что пока мы доберемся до места его трапезы, он уже поест, напьется из лужи, недостатка в которых после дождя не было, и уйдет спать в лесополосу или в одну из небольших, но практически непроходимых рощиц.
Когда Мэри вернулась, машина была готова, Мтука ждал за рулем, а я заканчивал проверку оружия. Заметно рассвело, но еще не настолько, чтобы можно было стрелять. Низкие тучи заволокли вершину, солнце не показывалось. Я посмотрел в прицел на слоновий череп: нет, слишком темно. Чаро и Нгуи стояли рядом, серьезные и деловые.
— Как себя чувствуешь, котенок?
— Замечательно, а как же еще.
— Глаза закапала?
— Разумеется. А ты?
— Да. Ждем, когда рассветет как следует.
— По мне уже достаточно светло.
— А по мне — нет.
— Тебе надо проверить зрение.
— Я сказал людям, что мы вернемся к завтраку.
— Ну, головная боль обеспечена.
— Мы захватили кое-чего перекусить, в коробке на заднем сиденье.
— Лучше скажи, захватил ли Чаро патронов для меня.
— Спроси его.
Мэри обратилась к Чаро, который заверил ее, что приготовил «минги рисаси».
— Не хочешь ли закатать рукав? — сказал я. — Ты просила, чтобы я напомнил.
— Только не таким хамским тоном.
— Ты бы лучше свою злость переключила на льва.
— На него-то за что?.. Ну, теперь тебе достаточно светло?
— Квенда на симба, — сказал я Мтуке. — Нгуи, садись сзади, посматривай по сторонам.
Машина хорошо держала подсохшую дорогу. Я сидел боком, выставив ботинки в дверной проем; с вершины тянуло утренней прохладой; ружье радовало руку надежной тяжестью. Я несколько раз прицелился: даже в очках с желтыми стеклами света было маловато, однако до места оставалось еще минут двадцать, и рассвет с каждой минутой набирал силу.
— Света должно хватить, — заметил я.
— Как я и сказала. — Мэри сидела с гордо поднятой головой и жевала резинку.
Мы миновали импровизированный аэродром. Дичь паслась повсеместно, и молодая трава была по крайней мере на дюйм выше, чем вчера. Проклюнулись и белые цветочки, украсив поля равномерным снежным крапом. Кое-где в глубоких колеях еще стояла вода, и я велел Мтуке съехать с дороги. Цветущая трава скользила под шинами. Рассвет продолжал набирать силу.
