А потом все и случилось.
Ирочка восприняла повышенную нервозность кота в тот день, как обычную его реакцию – ему так до конца и не удалось справиться с переполнявшими его чувствами, и поэтому в присутствии Саши он иногда продолжал вести себя беспокойно.
Ах, если бы только она могла в тот момент заглянуть чуть дальше, чем позволяли глаза, – туда, куда смотрят не глазами, а сердцем, душой! Если бы только удалось ей увидеть то, что видел он!
Увы, сейчас ее сердце было обращено только к Саше, а Крысёныш для нее превратился из таинственного и… несчастного инопланетянина, с которым ей так неожиданно удалось наладить связь, в самого обычного, земного кота – любимого, забавного, немного странного – но все же кота. Эх, Экзюпери, Экзюпери…
* * *
Кто ответит на вопрос, почему ссорятся влюбленные? Отчего это происходит иногда между двумя людьми, каждый из которых сказал однажды самому себе, поклялся в душе и вслух, что никогда (слышите вы – никогда-никогда!) не посмеет обидеть любимого человека?
Что это – просто неизбежный процесс «притирания» двух характеров? Не зря же, в самом деле, родилось в народе известное присловье: «Милые бранятся – только тешатся». И вовсе не исключено, что в первоначальном варианте этой народной мудрости последнее слово звучало несколько иначе – «тешутся». Что должно означать – обтесываются, притираются друг к другу. Пожалуй, только самим влюбленным это доподлинно и известно.
Для Ирочки это была первая ссора с любимым человеком, и в тот момент ей показалось, что весь мир вокруг нее рухнул! Она даже не смогла бы точно сказать, что именно так в тот момент ее обидело – какие-то Сашины слова, его тон или что-то еще. Только ей просто вдруг показалось, что все кончилось, что больше уже ничего у них не будет. Вероятно, где-то в глубине души она была весьма романтической особой – вроде тех барышень из XIX века, что запросто могли упасть в обморок от неосторожного слова.
Нет, но что же он ей все-таки тогда сказал? Или он просто посмотрел на нее не так? Да разве это волновало ее раньше? Волновало? Или нет?
Как бы оно там ни было, но сейчас, пожалуй, это не имело значения. Немногие смогут точно вспомнить причины этих мгновенных, похожих на летнюю грозу ссор, почему-то случавшихся в самом начале отношений – так нежданно, словно сами собой. Но сколько радости приносит потом примирение…
Но Ирочка этого еще не знала. В тот момент она не желала никого видеть – ни ребят, ни Крысёныша… А в первую очередь Сашу. Она вскочила и, не глядя ни на кого, бросилась вон из лаборатории. Хлопнула тяжелая дверь, по коридору дробно простучали каблучки. «Братья», пропустившие самый момент мгновенной ссоры, лишь недоуменно переглянулись и посмотрели на Гаспаряна. В ответ тот неопределенно шевельнул черными бровями и, пожав плечами, с безразличным видом отвернулся к окну. «Ну и что вы от меня хотите? Я-то тут при чем?» – всем своим видом словно пытался показать он. На какое-то мгновение в лаборатории повисла неприятная, давящая тишина.
