.
Большое значение имели разыскания Берха и Калестинова наскальных изображений по берегам рек Тагила, Лобви и Чусовой. Позже на средства Румянцева некоторые наскальные памятники, собранные ранее в Сибири Г. И. Спасским, были опубликованы с комментариями на латинском языке[104].
В 1824 г. Румянцев обратился к генерал-губернатору Западной Сибири П. М. Капцевичу с просьбой помочь в организации разысканий древностей. Тот дал соответствующие распоряжения тобольскому и томскому гражданским губернаторам и управляющему Омской областью, будущему генерал-губернатору и командующему войсками Восточной Сибири С. Б. Броневскому.
Это совпало с военной экспедицией С. Б. Броневского по Баян-Аульским и Каркаралинским степям. По пути от Омска до Аягуза тот тщательно описал исторические достопримечательности, попадавшиеся во время похода, в частности на реках Конге и Нуре, приобрел для графа несколько древних вещей. В письмах к Румянцеву Броневский впервые описал знаменитый Кзылкенчский замок, а также памятники, в настоящее время не сохранившиеся. По поручению Румянцева он проводил раскопки в Кентских горах и в других местах. В 1825 г. Броневский вместе со своими солдатами вскрыл курган «от гор Каркаменских в северо-западную сторону, примерно в 150-ти верстах расстояния между сопкой, именуемой Чечен — горы и речки Малой Нуры, от первой на восточную сторону в 3-х верстах, а последней на левом берегу в 100 саженях на открытом, имеющем малую плоскую возвышенность месте, под именем бугра». Присланное Румянцеву описание раскопок свидетельствует об их тщательности и квалифицированности: замерены и зарисованы высота холма, окружность, внутренность раскопа, предметы и их расположение. Найденные здесь «каменное подножие, золотое украшение и серьги малахитовые» были отправлены Румянцеву. В ответ тот предложил Броневскому составить смету расходов, приобрести необходимый инструмент и нанять людей для дальнейших раскопок в этом районе. Их осуществление, однако, встретило запрет со стороны Капцевича, сославшегося на «еще не совершенно утвердившееся управление российское в здешнем крае». С помощью казаков Броневский произвел лишь несколько раскопок в тех местах, «кои скрыты от взоров киргизцев»[105].
Со временем археологические разыскания кружка все более подчинялись решению определенных исторических проблем, причем в процессе изучения, например, вещественных памятников совершенствовались специальные методы их анализа. Это был неизбежный процесс развития исторической науки, и в деятельности кружка он находил отражение независимо от того, какие цели первоначально ставили по отношению к этим памятникам сотрудники графа.
