Петербургский центр кружка начал складываться к 1813 г. 14 ноября этого года Румянцев представил министру народного просвещения проект издания «древних исторических наших рукописей, в библиотеке Академии Наук хранящихся»[22]. В нем речь шла прежде всего о самом больном для русской археографии начала XIX в. вопросе — издании летописей. Он имел к этому времени долгую историю разработки, связанную как с различным подходом к принципам публикации летописей, так и с серьезными организационными трудностями, возникавшими при его решении.
В XVIII в. издание летописей в основном было сосредоточено в Академии наук. В 1804 г. указом Александра I публикация древнейшей части летописных сводов — так называемой летописи Нестора — была возложена на специально созданное при Московском университете Общество истории и древностей российских. К 1813 г. работа мало продвинулась вперед. Метод издания, выбранный одним из членов Общества профессором X. А. Чеботаревым, оказался трудоемким, а затем вызвал и принципиальные возражения. После этого другим сотрудником Общества истории и древностей российских, профессором университета Р. Ф. Тимковским была предпринята также не до конца удачная попытка издания летописи Нестора по новому плану.
Убедившись в медлительности работы Общества, Румянцев в 1813 г. ассигновал 25 тысяч рублей на публикацию отдельных летописных списков, полагая, что теперь за это дело с большим успехом может взяться Академия наук. Однако академические круги без энтузиазма отнеслись к его замыслу. Академик Ф. И. Круг, которому предложили руководство всей работой, заявил, что она ему не принесет славы[23]. Вскоре, правда, принять участие в издании летописей согласился директор Публичной библиотеки А. Н. Оленин, слывший большим знатоком материальной культуры античности и средневековья. Вместе со служащим Публичной библиотеки библиографом и палеографом А. И. Ермолаевым он на страницах журнала «Сын Отечества» предложил конкретный план работы. На ее осуществление Академия наук выделила 3 тысячи рублей из суммы, пожертвованной Румянцевым. Однако при жизни графа труд Оленина и Ермолаева так и не был завершен. Обиженный медлительностью Оленина, Румянцев писал А. Ф. Малиновскому, что в Петербурге «люди развлечены, большею частью заняты пустым, и всякое дело, за которое берутся так охотно, видят, однако же, всегда как степенью ниже достоинства их занятий»[24].
Новые надежды хотя бы частично реализовать планы издания летописей появились у Румянцева в 1817 г., когда ему был рекомендован В. Г. Анастасевич (1775–1845). Сын члена киевского магистрата и выпускник киевской духовной академии, ставший впоследствии выдающимся библиографом, Анастасевич обладал энциклопедическими познаниями в истории просвещения. Находясь в стесненном материальном положении, Анастасевич по предложению Румянцева взялся за подготовку сводной публикации Ипатьевской летописи. Со временем он фактически перешел на службу к Румянцеву, занимаясь в кружке переводами исторических источников и исторических сочинений, в частности, польских авторов. По поручению Румянцева Анастасевич принимал участие в подготовке нескольких петербургских изданий кружка, в том числе «Словаря русских духовных и светских писателей» Евгения Болховитинова.
