. Шмелев не исключал того, что когда-нибудь «в России дозволят писателю писать не только отвечающее пролетарскому укладу», но пока он не видел «органов печати с таким правом»
[98]. Он считал, что «писателю, истинному художнику, если хотят, чтобы его энергия и все существо его тщилось» нужно «создать ценности вне времени и политич<еских> перестроений, — ему д<олжна> б<ыть> предоставлена полная воля в творчестве. Ибо истинное худож<ественное> произведение не собьется ни на памфлет, ни на пасквиль…»
[99].
Итак, здесь он чужой. А там, за границей? За рубежом он известен. Эмигрировавший Бунин был уполномоченным Шмелева в издательских проектах по доверенности от 30 сентября 1920 года. Александру Семеновичу Ященко, некогда профессору Петербургского университета, весной 1919 года отправившемуся в Берлин в качестве эксперта по международному праву, но в Россию так и не вернувшемуся, Шмелев писал из Москвы в 1922 году: «Только Ив<ану> Бунину и дана была доверенность»[100]. Например, Бунину Шмелев послал «Неупиваемую чашу» с просьбой издать ее. Книга вышла в 1921 году в парижском издательстве «Русская Земля», одним из основателей которого был Алексей Толстой. Примечательно, что Шмелев, интересуясь у Ященко, возможно ли получить гонорар, высказал желание получить его уже в Европе.
Эмигрантскому читателю Шмелев интересен. Так, автор исторических романов Иван Наживин, с 1920 года эмигрант, решив создать национальное издательство, запрашивал Бунина 12 февраля 1921 года о текстах Шмелева и сообщал ему о намерении венского издательства «Русь» напечатать выходивший в России до революции том рассказов «Росстани». Он же справлялся у него, нет ли Шмелева в Париже. О своем желании издавать произведения Шмелева Наживин сообщал Бунину и в письмах 20 июля 1921 года и 13 января 1922 года. Причем до эмигрантов дошли вести о крымских страданиях писателя. В письме от 13 января, когда Шмелев уже был в Москве, Наживин писал: «Мне хотелось бы издать „Росстани“ И. С. Шмелева и послать ему денег в Крым. Говорят, он страшно бедствует. Не поможете ли Вы мне в этом? Не знаю, где достать эту книгу. Может быть, у Вас там у кого найдется… И точный адрес его»[101]. Издать «Росстани» предполагалось в основанном Наживиным монархическом издательстве «Детинец», потому и реакция Бунина, опасавшегося за судьбу Шмелева в большевистской России, была отрицательной: «Шмелева у меня нет. И сохрани Вас Бог издавать его без спросу, а главное потому, что его повесить могут за его появление в „Детинце“»
