Теперь они собрались готовить кашу с мясом и салом. И опять делают все спокойно и быстро, как будто не шли целый день и совсем не устали. В этот раз за дровами ходил Ждан, а Дынко рассматривал топорик. Это что, обряд какой-то, рассматривать его каждый раз перед использованием?
Когда затрещал костер, глаза сами собой начали закрываться. Мне надо было в лес, но заставить себя встать я не смогла. Так и терпела, отгоняя сон, пока еда не была готова, а потом без остатка съедена. Радим собрал посуду и потащил в лес, наверное, к воде мыть.
Теперь уже тянуть было некуда, поэтому я, как и положено, поинтересовалась, в какую сторону идти.
— Туда, — после недолгого мотания головой показывает за спину Дынко.
— А там что? — киваю налево.
— Там… зверушки всякие, далеко правда, но мало ли куда они соберутся пойти погулять.
— А слева?
— Тоже зверушки, лучше и не знать.
— А впереди?
— Там… Радим, — ухмыляется Дынко.
— Не, я уже тут, — раздается за спиной голос.
— Так что там теперь? — уточняю.
— Уже ничего, можешь туда идти, там ручей недалеко, — говорит Радим. — Кстати, давай свой мешок, мы тебя посередине положим, ночь холодная будет.
Я ослышалась, интересно?
— Куда ты меня положишь? — наивно переспрашиваю.
— В лесу в холод нужно спать рядом, чтобы не замерзнуть.
— Вот и спите! Я и сама обойдусь!
— Да замерзнешь же! Холодно будет ночью! — И опять голос повышает. Почему, интересно, другие на меня никогда не орут? А этот как будто… как будто право имеет на меня кричать! Второй раз за день уже!
— Не ори на меня, ты мне не отец, не брат и не муж! — заявляю ему в ответ.
Крыть нечем, Радим молчит, но Дынко опять гогочет во весь голос, а Ждан еще сдерживается, но, видно, уже с большим трудом.
И пусть зубоскалят, дети великовозрастные! Я вообще в лес собиралась. Даже все равно теперь, если ли в нем какие-нибудь страшилища и не сожрут ли они меня.
А впрочем, далеко я не отхожу, потому что вспоминаю… про амулет. Сейчас и проверим, работает ли он, как дедуля обещал, а может, заодно и выясним, что они задумали.
Я достаю из-за пазухи камень, внутри которого медленно плавает очень бледный, слегка светящийся густой туман. Прижимаю ко лбу, представляя волков у костра. Перед глазами плывет белое марево, из которого вылетают слова, похожие на длинные полупрозрачные ленты.
— …так и не сказал, — голос Ждана.
— И почему она тебя боится? — Дынко.
Голоса очень серьезные, ни тени смеха, даже странно. Радим отвечает не сразу:
