Беатриче и Вергилий | страница 11



Кроме всего прочего, Генри поступил в солидную любительскую труппу. Под вдохновенным руководством режиссера актеры весьма серьезно относились к своему творчеству. Вечерние репетиции оставили самые приятные воспоминания о той поре: на пороге сбросив собственную сущность, Генри и его партнеры старательно входили в образ, дабы несуетливо вдохнуть жизнь в творения Пинтера и Ибсена, Пиранделло и Шойинки[10]. Братство беззаветно преданных лицедеев было бесценно, а стремление к вершинам и глубинам чужого, но яркого опыта — крайне поучительно, в духе большого искусства. В каждой роли Генри проживал лишнюю жизнь с ее порцией мудрости и глупости.

После переезда не раз случалось, что среди ночи он просыпался и, на цыпочках прокравшись к компьютеру, бился над книгой. Генри уполовинил эссе. В романе выискивал негожие прилагательные и наречия. Вновь и вновь переделывал фразы и целые куски. Но вопреки стараниям, книга оставалась все той же дефективной парой. Через какое-то время бесплодная тяга переделать и воскресить свое детище напрочь исчезла. Генри даже перестал отвечать на письма агента и редакторов. Сара, которая всячески поощряла его желание занять себя, мягко спросила, нет ли у него депрессии. Забегая вперед, совсем в другую историю, скажем, что со временем Сара забеременела и подарила Генри их первого ребенка — малыша Тео. С неизведанным изумлением разглядывая сына, Генри решил, что мальчик станет его пером, которым он, хороший, любящий отец, напишет прекрасную жизненную историю. Коли не суждено взять в руки иное перо, быть посему.

Как сказал учитель-музыкант, корни творчества в радости. Даже после репетиций, музыкальных занятий, музеев и хороших книг душа Генри томилась по былому счастью созидания.

Чтобы окончательно себя загрузить, он взялся за дело, которое, будучи относительно серьезнее прочих занятий, поглощало большую часть дня — поступил на работу в кафе. По сути, заведение было шоколадницей, чем и привлекло внимание Генри. Кофе здесь тоже подавали, и весьма недурственный, но вообще-то «Шоколадная дорога» являла собой паритетный кооператив, что производил и торговал шоколадом (от белого до молочного и черного) со всевозможными начинками и разнообразного вкуса, расфасованным в плитки или коробки, а также перемолотым, который шел вместе с какао-порошком и шоколадной стружкой. Фирменный продукт, изготовленный сельскими кооперативами в Доминиканской Республике, Перу, Парагвае, Коста-Рике и Панаме, пользовался все возраставшим спросом в магазинах здорового питания и супермаркетах. Шоколадница — штаб маленького, но процветающего бизнеса — представляла собой отчасти мини-маркет, отчасти заведение, где подают горячий шоколад. Здесь было славно: отделанный чеканкой потолок, сменная художественная экспозиция, хорошая (чаще латиноамериканская) музыка, много солнца в смотревших на юг окнах. Генри квартировал неподалеку и потому частенько тут сиживал, читая газету и потягивая густой горячий шоколад.