— Интересно, они нас видят? — спросила Вера.
Парус хлопнул. Вера вцепилась в шкот, пытаясь поймать угасающий шквалик. Питер осторожно развернул в воде лопасть весла. Парус на мгновение надулся и вновь вяло заполоскал. Шквалик стих.
— Вряд ли. Смотри, где солнце. Им блики мешают.
— А в оптику? Со светофильтрами?
— В оптику — да. Так ведь надо знать, что мы возвращаемся, специально высматривать. Кому это надо — Лоренцу?
— Там не один Лоренц!
— Ты бы потише, — предостерег Питер. — Он чуткий.
— Лоренц? — натянуто пошутила Вера.
— Плевать мне на Лоренца.
Еще час плыли молча, лишь в носовом отсеке шевелился Йорис, которому было жестко сидеть, да Вера временами тихонько охала, потревожив руку. Парус еще не совсем обвис; едва заметный ветерок все-таки подталкивал лодку.
На середине озера зыбь разгладилась, спокойная вода казалась еще более темной и как будто маслянистой. Питер часто оглядывался — смотрел на след за кормой. Теперь он жалел, что не пошли берегом. Где бы ни был водяной слон, вряд ли он еще не почуял добычу. Скоро ветер совсем стихнет, а через два-три часа начнет темнеть. Быть может, перед самым закатом ненадолго задует опять, а ночь будет тихая, отвратительная пустая ночь под ясным небом без луны и звезд, с далеким бесполезным светляком фонаря на тупом носу «Декарта»… В такие ночи на озере иногда возникают странные течения, поднимающие на поверхность фосфоресцирующий ил. Незаметные днем, они способны за ночь отнести лодку куда им вздумается.
Что толку в дальних прогнозах. Водяному слону понадобится куда меньше времени, чтобы пересечь озеро в любом направлении. Рано или поздно, и скорее рано, чем поздно, придется рискнуть и взяться за весла. Нет ничего глупее, чем быть сожранным в двух шагах от цели.
Питеру случалось видеть водяного слона и в ста, и в тридцати шагах от лодки. Отчаянный Дэйв, лучший пловец в лагере, единственный из всех рисковавший заплывать на глубину, однажды был атакован и сумел спастись. Правда, озеро штормило, а в шторм водяной слон плохо чувствует добычу. Да и часовой на башне не подвел — Стефан потом наказал его за расход стрел.
Питер знал, кто виноват. Фляжка с темной жидкостью из неприметной лощины за водоразделом, где в круглых ямах чавкает и шевелится горячая грязь, а нефть сама выбулькивает из земли, где не растет даже лишайник и трудно дышится, — эта фляжка лишила его ума. Он все же нашел то, ради чего стоило затевать бесчисленные экспедиции, — рано или поздно это должно было случиться. Он непростительно ошибся, поверив в свою счастливую звезду. Но фляжка была не виновата.
