Питер уставился в пол. Фрейя видела на его лице выражение безмолвного несогласия, которое развеялось мгновением позже, когда раздался резкий звук рингтона «Правь, Британия»,[10] заставивший его рыться по карманам темных брюк и отделениям портфеля в поисках телефона.
— Простите, — произнес Питер, щурясь и нажимая кнопки.
Он поднес телефон к уху, а другой рукой стал приглаживать свои рыжеватые волосы, которые имел обыкновение неосознанно взъерошивать, когда работал.
— Я только перейду в другую комнату.
— Когда в десять придет молочник, передай ему это.
Не обращая внимания на Питера, который медленно вышел из комнаты, прижав телефон к уху, София сунула Фрейе в руку бледно-голубой чек, исписанный четкими вертикальными строчками.
— И сразу же занеси молоко внутрь, чтобы оно не испортилось на жаре. Если допьешь оставшуюся пинту до его прихода, сполосни бутылку и выставь ее на ступеньки рядом с другими. Ты знаешь о системе сигнализации, если куда-то пойдешь и…
— Не волнуйтесь, все будет в порядке. Смотрите, ваше такси уже приехало. Вы точно не хотите, чтобы я вас сопровождала?
— Нет-нет. Я сама справлюсь. Ты бы померла там со скуки.
Фрейя все-таки поднялась и проводила Софию до черного автомобиля такси, ожидавшего на улице. Она похвалила необычные туфли Софии из тонкой оливково-зеленой кожи, о которых та, польщенная, сказала ей: «Дорогие, итальянские, из магазина рядом с входом в Солсберийский собор, ношу их уже несколько лет». Поэтому когда София с серьезным видом посмотрела на Фрейю и добавила: «У меня нет к ним сильных чувств, правда», той понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что разговор уже не о туфлях.
— Никогда не думала, что картины могут вызвать большой интерес за пределами Дании. Должна сказать, меня изумила предварительная оценка Дюфрена. Хотя я всегда понимала, как много они значили для моего мужа. Даже когда мы уезжали из Бухареста, ему нужно было удостовериться, что их как следует упаковали для перевозки. Из-за этого мы чуть не опоздали в аэропорт. Если бы мы пропустили тот рейс, то даже могли оказаться в опасности.
— Да, вы уезжали в спешке.
Фрейя прищурила глаза, словно это помогало ей увидеть далекое прошлое и вспомнить больше.
— А что случилось?
— Мой муж не любил говорить об этом. Это сильно повредило его карьере.
Стоя возле ожидающего такси, София открыла свою сумочку и проверила ее содержимое.
— Кое-кто, кому он доверял, предал его.
Произнеся это, она поджала губы.
