— Тебя уже командиром назначили? — насмешливо спросил вор по имени Бретон. — Когда я сидел в тюрьме, то в каждой камере был староста. Так вот — ты на старосту не тянешь!
— А ты тянешь? — сразу же завелся Живчик — еще один воришка.
— А где лежал староста камеры? — поинтересовался я, пытаясь увести от скандала.
— Там, где хотел, — веско заявил Бретон, но потом уточнил: — В камере кроватей нет. Там только солома.
— Ну а у нас нет ни соломы, ни матрацев, а только доски. Посему — давайте метать жребий, — предложил я.
Идея пришлась по душе. Завязали глаза Бретону, а Живчик, указывая на ту или иную койку, громко спрашивал: «Кому?»
По закону подлости место у входа выпало мне. Дворянчик скривился, но стерпел. Против судьбы не попрешь.
Когда мы расположились, в загородку заглянул сержант, цепко осмотрел помещение и остановил взгляд на мне.
— Как зовут? Имя, кличка… — отрывисто спросил сержант.
— Студент, — назвался я прозвищем, что присвоил мне Жак Оглобля в пути.
— Хорошо, — нисколько не удивился сержант. — Стало быть, Студент — назначаешься временным десятником. Зарекомендуешь себя — станешь солдатом первого ранга и будешь именоваться по имени. Когда прозвучит команда «Строиться!», выведешь десяток на плац и выстроишь по ранжиру. Понял?
— Так точно! — отозвался я.
— Нормально, — похвалил сержант. — Но имей в виду, за свой десяток отвечаешь ты. Если что не так — шкуру спущу с тебя, а потом уже с остальных.
Когда сержант ушел, дворянин Нед завистливо спросил:
— А почему он назначил командиром тебя, а не кого-то еще?
— Ты же сам заявил, что койка у входа — койка командира. Сержант решил, что мы сами выбрали себе начальника. Да ладно, — примирительно сказал я. — Слышал, что командир временный? Посмотрят на нас, а потом оценят. Может, тебя и назначат. Что до меня, то я командовать не хочу!
— Не хочешь, но сможешь, — заявил вдруг Жак Оглобля. — Если станешь командиром, я тебя слушаться буду!
Я запротестовал, но тут подал голос молчавший до поры Паулино:
— Студент, кого ты хочешь обмануть?
— В смысле? — удивился я. — Ты меня в чем-то подозреваешь?
— Только в том, что ты не тот, за кого себя выдаешь, — отозвался Паулино. — Я ведь оружейник. Вижу, что ты из господ. Причем не из таких, как наш Нед, а повыше…
— Это еще почему? — завелся «сьер де Инеда». — Я — дворянин в десятом колене. Могу перечислить каждого из своего рода от похода на Трабант короля Ворожена, где погиб мой предок — первый из сьеров де Инеда!
