Толстяк Мучо, как всегда, сновал по небольшому залу, с видимым удовольствием хлопоча вокруг очередного посетителя. Он был искренне рад возвращению своего завсегдатая де Тенорио, но тот даже не ответил на бурное приветствие хозяина харчевни.
Дон Хуан лишь на днях вернулся вместе с королевским посольством из Франции и получил от дона Педро щедрую награду за успешно выполненную миссию. Это позволило ему расплатиться со своим слугой, арагонцем Пако, за нынешний и прошлый год. Пако рыдал от счастья, пытаясь целовать руки «доброму сеньору». Он твердил, что на днях встретил в Севилье земляка и теперь обязательно отправит эти деньги с подвернувшейся оказией на родину, в Каталонию, своему престарелому отцу…
Единственный солнечный день, выпавший на долю кастильского посольства в Париже, был днем их приезда в столицу разоренной войною Франции. Город бурно праздновал заключение перемирия с англичанами: по улицам шли бесконечные процессии, парижане облачились в костюмы, украшенные разноцветными ленточками, на их шляпах красовались цветы. На площадях и перед церквами разыгрывались театральные действа и пантомимы, всюду были расставлены столы с бесплатной снедью, а городские фонтаны струились не водой, а вином.
В честь праздника перемирия улицы вычистили до блеска, фасады домов украсили тканями и коврами. Даже мостовые были усыпаны цветами. А ночью дон Хуан впервые в жизни увидел фейерверк…
Но вовсе не это празднество было главным событием в парижских воспоминаниях де Тенорио!
Через два дня посольство представили королю Франции. Иоанн Добрый отнюдь не производил впечатления добряка, и дону Хуану было совершенно непонятно, за что французский монарх получил такое всенародное прозвище. Нервный, издерганный, униженный постоянными поражениями от англичан, король смотрел исподлобья, будто недоумевая, зачем это к нему пожаловали кастильские сваты. В какой-то момент дону Хуану показалось, что посольство дона Педро услышит отказ выдать замуж за кастильского короля юную принцессу Бланку; очевидно, предчувствие надвигающейся катастрофы испытывал и адмирал Мендоса. Но, истомив гостей до предела, французский монарх все-таки подтвердил предварительные договоренности. Все вздохнули с облегчением.
Тринадцатилетняя Бланка де Бурбон шокировала всех своей красотой, которая была в некоторой степени противоестественной. Принцессе явно недоставало какого-нибудь милого изъяна – он привнес бы в ее внешность подлинный шарм. Волосы безупречно золотого цвета, ярко-синие огромные глаза, не по годам развитая фигура девушки способны были вызывать восхищение, но не страсть. Впрочем, скорее всего, с годами эта искусственная красота оживет, прекрасная статуэтка превратится в прекрасную женщину…
