— Ну, это если не помогает замирание. Тогда приходится драться.
— Черт, так ты будешь драться или нет?
Махнус посмотрел на меня и вздохнул:
— Ты тоже считаешь, что я трус?
— Ты его очень хорошо изображаешь.
— Издержки профессии. Когда охотишься на волка или лису…
— Стой, ты же говорил, ни во что крупнее белки не стрелял!
— Я и не стрелял. Ни лису, ни волка стрелой не возьмешь. Волка — в яму. Лису — в капкан. Так вот, когда на них охотишься — надо самым натуральным образом в ужасе от них убегать, загоняя в ловушку… А я очень хороший охотник.
— Но ты был рад лисьим хвостам, которые я тебе дал! Если они для тебя не в новинку — то почему?
— Девушка у меня есть. Хочу ей подарок сделать. А лишний раз рисковать не хочется.
— А что за подарок?
— Пояс из хвоста сделаю.
— Так ты кожевенщик?
— Да, охотник и кожевенщик. Видишь куртку на мне? Из кабаньей шкуры. Очень прочная!
— Ты и кабана брал?
— Нет, что ты. Их растят, потом убивают. Мясо едят, шкуры нам дают.
— Понятно! А можешь научить?
— Кожу мять? Да легко… Еще хвосты есть?
— Есть.
— Ну, значит, вернемся в деревню, будем учиться.
— Скажи, а что нас ждет в болоте?
Охотник пожал плечами:
— Да ничего особенного. Болото как болото. Если василиска не встретим, да на шишиг не наткнемся, все будет нормально.
— Что за шишиги? — насторожился я.
— Да, девки болотные. Заманят, и съедят. Но ты не бойся, их убить вдвоем легко, слабые. Вот если с ними кикиморы будут — это хуже. Их надо магией бить, а у меня всего один свитков.
— Там еще и кикиморы?
— Ага. Но в любом случае нам надо еще на Ужас Болот не нарваться. Этот как придавит пеленой смерти, так все, ничего не спасет.
— Твою мать…
— Ага. Как догадался? И отец так же у меня сгинул. Великий был охотник. Все за мать хотел отомстить. Знаешь, я в молодости все болото излазил. Ночами снилось, как встречаю этот самый ужас, вспарываю ему брюхо, и оттуда мои отец с матерью живые выходят… до тех пор, пока действительно его не встретил.
— И как?
— Что — и как?
— Как встреча прошла?
— Без особых успехов. Он сожрал трех моих друзей, а меня и еще двух накрыл пеленой. Выжил только я. После того случая Харольт и считает меня трусом… Один из погибших был его сыном.
Мда, деревенька. Чуть поглубже копнешь — покруче Санта-Барбары.
— Слушай, а ты замечал, что у старейшины слюна на полу шипит? — спросил я, решая перевести разговор на другую тему.
Вместо ответа охотник плюнул на ствол дерева метрах в пяти. От его плевка, довольно смачного, пошел дымок.
