“Пожалуйста”, - ответила Анна, отстраняясь. Она не могла забыть взгляд Грэм, когда так невинно к ней прикоснулась. Это было похоже на страх.
* * *
“Грэм! - воскликнула Хэлен, когда Грэм вошла в кухню. - О боже! Ты упала? Тебе больно?”
“Все в порядке, а что?” - удивленно ответила Грэм. Она была не просто в порядке, на самом деле она чувствовала воодушевление.
“У тебя грязь на лице, а рубашка - еще то зрелище!”
Грэм очень внимательно относилась к одежде, и Хэлен не могла припомнить, чтобы она когда-либо видела ее в грязных брюках.
Грэм нахмурилась. “Я помогала Анне в огороде. Я выгляжу очень ужасно?”
Когда удивление Хэлен прошло, она радостно рассмеялась. Да благословит Анну за это бог!
“Боюсь, тебе бы не понравилось. Ты растрепана”.
Грэм поставила стакан, который собиралась наполнить. “Пойду в душ”, - сухо сказала она. Она вышла с таким достоинством, с каким только могла. Хэлен посмотрела ей вслед, слезы наворачивались на ее глаза.
* * *
Менее, чем через неделю, Грэм удивил стук в дверь ее комнаты. Хэлен никогда не беспокоила ее, когда она была там. Она встала со стула перед открытым окном и крикнула: “Да?”
“Грэм, это Анна. У меня есть кое-что для тебя”.
Грэм открыла дверь, чтобы впустить ее, ее лицо вопросительно. Вместо объяснений Анна дала ей в руки пакет.
“Это тебе”, - сказала она, вдруг смутившись. Когда эта идея только пришла ей в голову, она казалась блестящей. А теперь, когда перед ней стояла Грэм, как всегда неприступная, она засомневалась.
Грэм пригласила ее войти с привычной вежливостью.
“Пожалуйста, садись”.
Анна осмотрелась, удивленная богатством убранства комнаты Грэм. Все, начиная от высокой кровати с пологом на четырёх столбиках до изысканно украшенных шкафов и антикварных гардеробов говорило о культурной изощренности. Грэм производила такое строгое впечатление, что Анне пришлось напомнить себе, что Грэм выросла и была частью самых сливок богатого общества. Единственным видимым пережитком этого богатого мира был ее вкус в одежде.
Анна смотрела, как Грэм аккуратно открывает пакет. Грэм стояла у кровати, тщательно исследуя каждую деталь, выражение ее лица становилось все более озадаченным. Она ничего не говорила, пока аккуратно распаковывала странный подарок. Наконец она повернулась к Анне, удивленно подняв одну бровь.
“И что это?” - спросила она.
Анна глубоко вздохнула.
“Две пары джинсов, три синие хлопковые рубашки, шесть белых футболок, носки и пара рабочих ботинок “Тимберлайн”.
