— Ну ладно… А из местного все-таки что есть?
— Японский салат из водорослей.
— А откуда водоросли?
— Да из пруда за околицей. Япошкин Кот сам их как-то достает… с маской ныряет… весь потом в пиявках возвращается, противно смотреть.
— Понятно. А суши с пиявками?
Чайная баба посмотрела на меня глазами человека, который проглотил небольшой полиэтиленовый пакет. Из кафешки «Детепешки» меня не выгнали лишь потому, что признали и решили, что я пошутил. А я не очень-то и шутил. У нас все возможно. Мы способные! И не просто способные, а общеспособные. Если чему у Запада научимся, то через пару лет сам Запад у нас за углом постоит. Причем с протянутой рукой. А мы ему в эту руку — суши с пиявками!
Все рекорды, я считаю, побил ресторан в одном из очередных российских провинциальных аппендиксов под названием «Японская харчевня — «Харя Кришны»!
P.S. Между русскими и японцами много различий. К примеру, русским важнее результат, а японцам — процесс. Японцы из секса могут устроить чаепитие, русские — наоборот!
СВОБОДНАЯ КАРТОШКА
С НЕЗАВИСИМОЙ СЕЛЕДКОЙ
Как в таких случаях у нас говорят, «за державу обидно»! Ведь исконно российская еда — природная, чистая. Наше крестьянство к земле своей относилось всегда как к матушке — не оскверняло ее ингредиентами химического метаболизма. Извините, удобрениями демократической цивилизации. Почему мы чураемся отечественных блюд? Да потому что они не пропиарены! А мы на пиар подсели, как на иглу. Что телевизионный останкинский шприц в нас вонзит, от того и тащимся.
К примеру, наша родная картошка в мундире… При одном воспоминании о ней у большинства начинается слюноотделение, как у собачек Павлова. Но на Западе ее не едят — значит, не круто. А что круто? Картошка фри! И запивать ее надо не богатырским квасом, а ред-буллом, от которого каждый лох может почувствовать себя тореадором перед коровой-буренушкой.
В одном из ларьков на ценнике для тех, кто тупит в английском, перевели картошку фри как «свободная картошка». Надо было еще добавить: «с независимой селедкой».
Еще один глубинный поселок с колоритным названием Мочилы. Кафе назвали, не мудрствуя лукаво, «Мочилово». Прямо скажем, не самое аппетитное название. И настораживает. Но мы все равно зашли — дело было днем, вроде не время мочить посетителей. Официантка с отечественным металлическим ртом и западной улыбкой, по Карнеги — шире плеч, бросила в меня, как в старшого, меню. С первых же строчек я начал его зачитывать вслух с выражением, как учили еще в школьной самодеятельности:
