Благородством было наполнено движение руки с сигаретой, коснувшейся резко очерченных губ над волевым, достойным хронического аглицкого сэра, подбородком. Аристократичен был и темно-серый костюм, который вкупе с однотонной кремовой сорочкой и тщательно подобранным в тон галстуком свидетельствовал, что его хозяин непринужденно и органично следует в одежде и образе жизни тому рекламному девизу, который владельцы «Ариадны» увековечили на своей вывеске.
Собеседник благородного джентльмена, безусловно, уступал оному в аристократическом антураже, но не до скандала. Скорее всего, из-за разницы в возрасте и по причине пребывания в несколько ином социальном страте. Спортивную фигуру тридцатилетнего мужчины облегал песочный батник-сафари, светлые легкие брюки, заканчивающиеся невесомыми «саламандрами» бежевой дырчатой кожи. Общий интимный шарм элит-кафе могли нарушить зеркальные солнцезащитные очки, но они были отложены в сторону, открывая собеседнику светло-серые, чуть навыкате глаза, под тонкими темными бровями.
Лицо молодого человека было приятным, из тех, что нравятся интеллектуальным девушкам-студенткам педагогических вузов, пока они еще верят в светлые и романтические постулаты Ушинского, Макаренко, Януша Корчака и других песталоцци. Есенинский, в общем, такой тип лица.
В гармонию дневной беседы вписывались две крохотные чашечки с остывшим кофе, хрустальные коньячные «тюльпаны», пузатенькие и коротконогие, в которых благородная жидкость едва прикрывала дно. Почти полная бутылка армянского коньяка «Юбилейный», блюдечко с лимонными солнышками и сахарной пудрой по кромке, изломанная на дольки плитка черного шоколада на другом блюдечке, пепельница и плоская коробочка великобританских сигарет «Бенсон энд Хэджес», кои не водились в Чите даже в «Ариадне», доводили гармонию до совершенства в духе покойного государя Николая II и (не к ночи будь помянут!) красного сноба Лаврентия Павловича. Оба были большими любителями коньячка под лимончик с сахарком. Первый эту моду ввел, другой настырно пропагандировал, хотя истинные знатоки коньячного священнодействия почитают оный тандем за дурной тон, мол, желтый цитрус как раз аромат напитка и гасит. А вот шоколад - самый цимес! Но где они эти истинные знатоки на российской земле! Одних сгубило участие в белом движении, других - ревностные усилия Лаврентия Павловича, его предшественников и подчиненных по искоренению инакомыслия в большевистскую фазу отечественной истории. Имеем, что имеем. В том числе и приобретаемую респектабельность.
