— Ты слышал что-нибудь? — спросил я у Саши.
— Не берусь утверждать, что это было на самом деле, но мне показалось, что кто-то мяукнул.
— Перед тем, как попал под каток, — дополнил я.
— Пес его знает, что за звуки мерещатся.
В это время словно из ниоткуда в дверях оказалась маленькая хрупкая девушка. Она была одета во все черное: свитер, джинсы, копыта. Впрочем, ужасной новомодной формы обувь нисколько не доказывала, что эта девушка была парнокопытной. Черные волосы до пояса отливали чернотой малайской ночи, черные раскосые глаза безмятежно разглядывали нас, черные ногти на смуглых пальцах барабанили стакатто по узкому бедру.
— Ну и кто это у нас прячется за спинами? — игривым тоном начал старпом. — Подходите, не стесняйтесь, мы Вас не съедим. А вот перекусить бы не отказались.
Девушка с шелестом направилась к нам. Походка у нее была престранной, ноги в штанинах терлись друг о друга, создавая шум, или, скорее, шуршание ползущей змеи. Она остановилась перед нашим столиком и вопросительно улыбнулась: при этом лицо приобрело совершенно глуповатое выражение. Так иногда случается у восточных бабцов: китаянок, вьетнамок, малаек.
— У нас сегодня стейки с картофелем, — без лишних слов, наподобие «здравствуйте», «что Вы желаете на обед?», «извините за ожидание», начала она. — Вам какие?
— Мне вкусные, — сказал Саша.
— А мне — с кровью, — подключился к разговору я.
— Из кого они сделаны, позвольте узнать? Надеюсь, из животного, которое не мяучет? — добавил старпом и невинно улыбнулся.
Девушка выглядела несколько растерянной, открыла, было, рот, силясь что-нибудь произнести, но резко развернулась и, шурша штанами, исчезла за дверью.
— Ты чего это официантку пугаешь? — укоризненно сказал я.
— Шутки тем прекрасны, что некоторые их неправильно понимают, — ответил Саша. — По-моему, она родом из Малайзии.
— Да. На чистокровную англичанку не тянет. Те все чернокожие и с красными глазами.
— Здравствуйте, господа! — раздалось из двери. — Все в порядке?
Подпирая косяк, на нас дружелюбно смотрел Джефф, вытирая окровавленные руки о салфетку.
— Да, все хорошо, — ответил за двоих я и добавил, — Порезались? Травма?
— Где? — Джефф сделал круглые глаза.
Я кивнул на его руки. Тот в ответ протянул их вперед, разглядывая: покрытые отдельностоящими черными волосками кисти и пальцы с ухоженными ногтями выглядели по-хирургически чистыми. Лоскуток материи, вероятно, носовой платок, тоже отдавал крахмальной чистотой.
