Курили в нашей компании все, за исключением нас с Сашей и детей. Причем, курцы периодически выходили на воздух, где особым образом тянули самолично приготовленные сигарки. Особо увлекалась этим мама Хелен.
Вообще теща Стюарта пришла в восторг от специальности Александра и при любом удобном моменте пытала его штурманскими терминами, заглядывая ему в глаза и хватая за руку. В ранней молодости ей удалось побывать в движении хиппи, в должности начальника, наверно. Не единожды приходилось путешествовать на чем попало и куда попало и спать под открытым небом. Отдавая дань той бурной жизни, теперь она со сподвижниками гоняет по местным рекам на плотах и лодках в поисках адреналина. В истинно морских названиях она, на мой взгляд, превосходила нас со старпомом вместе взятых. Выпустит к потолку или небу струйку дыма и извергает из себя: «браво, эхо, чарли — чарли» и в подтверждении слов флажно начинает семафорить, используя вместо флажков добытые из кармана салфетки, платки или что-то наподобие, вызывающее у меня ассоциации с гардеробом. Бобик воспринимал эту лихую отмашку, как сигнал к действию, если, конечно, в это время он не сидел в подстольной засаде, и начинал развязно прыгать на своих негнущихся четырех руках — ногах, роняя стаканоподобные капли слюны нам на штанины. Собаку успокаивали заваливанием, а теща вопрошала: «Правильно?» мы энергично кивали головами: «Правильнее не бывает!»
Пол легко улыбался и безудержно хохотал, когда мы со Стюартом предавались воспоминаниям о былых геройствах. Питер тоже был настроен очень доброжелательно, но предпочитал отмалчиваться. Дети слушали раскрыв рты, но не пытались привлечь к себе внимания.
Словом, все было так замечательно, что под конец нашего мероприятия я затосковал о своей семье. Она должна была здесь присутствовать, чтоб увидеть, как могут совершенно нормально вести себя буржуи — капиталисты. Стюарт быстренько прочувствовал мое состояние и отвел меня на второй этаж к телефону.
— Звони своим. Не стесняйся, разговаривай, сколько хочешь, да не забудь привет от нас передавать.
А потом, когда позвонил домой и Саша, мы отправились обратно к Лари на ночлег. Стюарт нас вмиг домчал на своем лимузине. По пути мы обменялись восторгами по поводу великолепного вечера.
— Спасибо, старина, за такой прием, — это я произнес кодовую фразу, которой прорвал плотину восхищения, созданную в открытой русской душе нежненовгородца Саши. Он ликовал, что еда была превосходной, что выпивка была изысканной (пили мы только кофе, подразбавленный ликером «Шеридан»), что общество было приятным, будто мы были знакомы не один год, что это был просто настоящий праздник.
