Музыка гремела, ревели веселые негры, речитативом выдающие непристойности, к нам подсели парень с девушкой, которых мы по широте душевной угостили нашим напитком. Этикетка на бутылке подмигивала нашим новым знакомым вызывающим священный трепет даже у небедных иностранцев словом «Мартель». Про истинное содержимое, уже неоднократно доливаемое в судовых условиях, этой емкости мы тактично не упоминали. Впрочем, кто сможет отличить ВиСиОПи от коньячной смеси из пятилитровой канистры после принятой на грудь порции текилы, задавленной вглубь протестующего организма густо обсоленным лимоном? В знак доброго расположения пара преподнесла нам по дринку моего любимого виски — «Тичерс». Я лакал его, как кот валерьянку. Потом к нам подсели еще знакомые наших знакомых. Мы общались на неизвестных языках: по-моему, кто-то из них вставлял в разговор французские фразы, я щеголял финскими ругательствами, Саша изъяснялся высокохудожественным русским. Все все понимали, становилось весело и жарко. Присутствующие за столом дамы начали стягивать верхнюю одежду. Музыка приобрела более танцевальный ритм. Народ сквозь перевернутые стулья устремился излить душу в танце. И мы тоже потекли за ними, но были невежливо остановлены. Собственно, остановили только меня, но старпом замер тоже, уткнувшись лбом в мое плечо.
— Это Вы? — спросил нас выстриженный налысо незнакомец с наглым и самоуверенным лицом.
— Нет, это не мы, — ответил из-за моего плеча Саша, замахав рукой в сторону танцующих людей. — Извините, нас ждут.
Но скинхед не унимался: он вцепился в мой локоть и что-то энергично заговорил. Я, как ни вслушивался, ни черта не понял — музыка защищала мои уши от нежелательных слов ударной дозой децибелов.
— Слушай, чувак, что тебе надо? — спросил я, начиная терять терпение.
Он опять заговорил, но я сумел выхватить из его речи только некоторые ключевые слова: «герлфренд», «Пират», «чикатило».
— Саша, — обратился я к неторопливому старпому, — мы же должны были в «Пирате» кого-то дожидаться!
— Кого? — удивился старпом, — Ах, да! Вот незадача: я и думать забыл о каких-то недоразумениях на почве космонавтики.
Он повернулся к лысому и раздельно произнес:
— Вали отсюда, Элвис, не мешай нам праздновать День рождения нашего вождя!
Я еле успел слегка оттолкнуть старпома, потому как наш оппонент, переменившись в лице, предпринял попытку боднуть моего коллегу в нос.
— Ладно, пошли, поговорим! — сказал я ему и решительно потащил за собой к выходу. Вокруг нас, тем временем, начали, уже было, кучковаться толстые дядьки из службы охраны заведения.
