Выполнив позорную роль предателей своей страны, расчистив путь силам самой оголтелой реакции от кадетов до монархистов, эсеровское «правительство», просуществовав полтора месяца, было выброшено вон и заменено другим, в более угодном для интервентов составе.
Формирование нового правительства Северной области проходило при активном участии американского посла Фрэнсиса на состоявшемся у него совещании французского, итальянского послов и английского представителя с делегацией архангельских торгово-промышленных кругов. После совещания Фрэнсис приказал Чайковскому ввести в состав правительства намеченных совещанием кандидатов, что и было безоговорочно исполнено. Сформировав новое «правительство», Фрэнсис удовлетворенно сообщал своему департаменту в Вашингтоне:
«Я думаю, что Чайковский больше не будет назначать министров, которых мы не желаем».
В Северной области в это время воцарилась открытая, поддерживаемая буржуазией и кулачеством диктатура англо-американской и белогвардейской военщины, диктатура белого террора.
Безудержный террор против трудящихся, тюрьмы и каторга, военные и военно-полевые суды, застенки контрразведок — такой оказалась «демократия» колонизаторов и так были выполнены обещания о невмешательстве во внутренние дела оккупированной области.
БЕЛАЯ АРМИЯ — ПУШЕЧНОЕ МЯСО ДЛЯ ИНТЕРВЕНТОВ
Легко удавшийся захват мурманского и беломорского побережий вскружил головы интервентам и белогвардейщине. Они видели уже осуществленными свои замыслы: по железной дороге прорваться на Вологду, по Северной Двине — на Котлас. От Котласа, казалось авантюристам, такой близкой была Вятка, намеченная пунктом соединения с силами восточной контрреволюции, из мутных волн которой всплывал ставленник английских, американских, французских, японских интервентов, будущий самозванный «верховный правитель России» адмирал Колчак.
Наглая уверенность в успехе предпринятой авантюры возбудила у захватчиков аппетиты мародеров. Их окровавленные грязные руки тянулись не только к природным богатствам Советского Севера, но и к вятскому и сибирскому хлебу. Это отразилось и в решениях эсеровского «Верховного управления Северной области». Через десять дней после захвата интервентами Архангельска, 12 августа 1918 года, состоялось заседание «Верховного управления», которое приняло «к сведению» сообщение одного из своих членов «о спешной организации экспедиции в Котлас за вятским и сибирским хлебом вслед за ушедшими туда военными отрядами».
