Ну вот, теперь придется вытирать липкий пол. Пора завязывать с привычкой пить шампанское. Ничем хорошим это точно не кончится.
Она поплелась в кладовку, где стояли ведро и швабра. Не успела Роуз набрать воды, как в дверь позвонили. Наверняка кто-то из друзей не выдержал и решил-таки поздравить именинницу. Ох, зря!
— Так и знала, что это ты, — недовольно пробормотала она, распахивая дверь.
На пороге стоял Коул Джефферз, друг детства. Это с ним Роуз много лет назад играла в «свадьбу». Он, конечно, изображал счастливого жениха. Хотя однажды Роуз застала его за примеркой фаты из тюля. Коул вообще был странным мальчиком. Он с удовольствием шил куклам Роуз наряды, но наотрез отказывался играть со сверстниками в оловянных солдатиков и ненавидел бейсбол. У Коула всегда было много подруг — и ни одного друга. Он общался исключительно с девчонками, полностью игнорируя мальчишек. Родители Коула долгое время были уверены, что их сын — гей. До тех пор пока он не сбежал в Нью-Йорк с длинноногой блондинкой, с которой жил и по сей день. Блондинка стала риелтором, а он — модельером. Вот так объяснилась его страсть к куклам и домикам для Барби.
— Сочувствую, — сказал Коул, протягивая Роуз букетик фиалок, перевязанных траурной ленточкой.
— Терпеть не могу твои шутки в стиле черного юмора, — поморщилась она.
— Ты же сама просила не поздравлять тебя с днем рождения. Я всего лишь выполняю твою просьбу.
Роуз скривила губы, но ничего не сказала. Она позволила Коулу войти в квартиру, поставила фиалки в воду, предварительно срезав ленточку, и достала из холодильника еще одну бутылку шампанского.
— Я пить больше не буду, с меня хватит, — предупредила Роуз. — А ты не стесняйся, чувствуй себя как дома.
— Дома я хожу в одних «боксерах» и в розовых шлепках со стразами.
— Бедная Ирэн, я ей не завидую. Нужны стальные нервы, чтобы каждый день спокойно смотреть на твое полуголое тщедушное тельце.
— Моя невеста любит меня таким, какой я есть.
— У нее просто нет выбора, — фыркнула Роуз, протягивая ему чистый бокал. — Ты отвадил всех ее поклонников.
К слову, Коул был очень худым. А из-за высокого роста казался карикатурой на нормального человека. Ему никак не удавалось потолстеть или хотя бы нарастить мышцы. Коул регулярно ходил в спортзал, но на фигуре это никак не сказывалось. Ирэн, которая была по уши влюблена в своего тощего жениха (и что она в нем нашла, интересно?), называла его «каланчой» и постоянно отпускала безобидные шуточки по поводу его роста и веса.
