В 1938 году В. М. Глинка выступил в журнале «Костер» с рассказом «Случай на маневрах». В канун войны Детгиз выпустил его повесть «Бородино». Журналы осажденного Ленинграда — «Звезда», «Ленинград», «Костер» — печатали рассказы и очерки В. М. Глинки о Кутузове, Суворове, Денисе Давыдове, о подвигах русских солдат и офицеров, о памятниках русской культуры в окрестностях города. В 1948 году была издана его «Старосольская повесть», в 1959 — повесть «Жизнь Лаврентия Серякова» о знаменитом русском гравере, в 1966 — «Повесть о Сергее Непейцыне», в 1971 году — ее продолжение «Дорогой чести».
Ученый-историк, В. М. Глинка называет свои книги повестями, а не романами. Он именно повествует, рассказывает о судьбах невымышленных героев, лишь отчасти, в необходимых случаях призывая на помощь домысел, писательскую догадку. Его неспешная речь изобилует подробностями, часто драгоценными для вдумчивого читателя. Можно быть уверенным, что детали эти исторически точные — за каждой страницей прозы В. М. Глинки стоят архивные документы, музейные вещи, скрытые от читательского взгляда изящной простотой изложения.
Повестям В. М. Глинки предшествуют долгие годы поисков, напряженной исследовательской работы, материалы для книги собираются по крохам. Понемногу восстанавливается облик героя, проясняются черты его друзей и врагов. Автор едет по маршрутам путешествий своих персонажей, живет в городах, где они когда-то бывали, занимается в местных архивах, стремясь отыскать связанные с ними документы.
Однако нужна ли такая точность, не все ли равно, зеленый или красный кафтан носил герой, когда учился он в корпусе, в левой или правой колонне войск шел на штурм турецкой крепости? Для иных литераторов, пишущих на исторические темы, это в самом деле не имеет значения, и они обходятся приблизительными сведениями. Но вот ошибся сочинитель — и сместилась в книге историческая перспектива, испарился дух эпохи, возникло фальшивое изображение.
Историческая точность — основа литературной работы В. М. Глинки. Документальны и обе книги писателя, посвященные Сергею Непейцыну.
Четверть века назад В. М. Глинка в музейных фондах встретил гравюру — портрет офицера. Умные, честные глаза, высокий лоб, слегка прикрытый небрежно расчесанными волосами, твердо очерченный рот, боевые ордена, костыли. Сверху имя: «Храбрый полковник Непейцын». Снизу текст:
«Лишившийся ноги под Очаковом и оказав личную храбрость с отрядом от графа Витгенштейна — врубился первый в неприятельский центр, опрокинул и разбил его совершенно 9 сентября 1812 года у местечка Козьяны».
