Серые фигуры посоветовались, потом две поволокли прихрамывающего Шантильона вслед за убежавшей лошадью, а одна, показавшаяся Далии смутно знакомой, повернула к господам удильщикам.
Приблизившись, безликий страж порядка превратился в инспектора Клеорна.
Он солидно поздоровался, представился астрологу и советнику и согласился выпить чашечку чая. На квохчущего мэтра Нюя, подробно выспрашивающего обстоятельства рождения и жизненного пути господина сыщика, Клеорн посмотрел терпеливо, на гнома — деловито, на мэтрессу Далию — восхищенно.
Со стороны, если честно, казалось, что он чем-то недоволен, и Далия на всякий случай вцепилась в книгу — мало ли, вдруг сыщик подумает, что та краденая, и попробует отобрать.
Как всегда при виде мэтрессы мозг Клеорна замкнуло, и он, вместо того, чтобы сказать даме изящный комплимент, солидно сообщил, что министр Ле Пле нашел «спокушникам» занятие на ближайшую неделю. Прихлебывая обжигающий напиток, сыщик, чтоб только не проговориться о том, как рад видеть прекрасную сапиенсологиню, поведал о том, где именно в Борингтонском лесу расположены патрули; какова их тактическая задача (не допускать эксцессов); в чем стратегическая перспектива (поймать хоть одного преступника, который мог бы эти самые эксцессы создать), и вообще, какое будущее дает молодому человеку, гному или потомку эльфа служба в Министерстве Спокойствия.
Пока Клеорн выбалтывал профессиональные секреты, а Далия делала вид, что ей ужасно интересно, мэтр Нюй что-то суетливо чертил в одолженном у мэтрессы блокноте.
— Вот, — заявил он гордо.
— Что это? — спросил сыщик. Гном, отвлекшись от переделывания рыболовного монстра, выхватил блокнот и попытался разобраться в хитросплетении линий.
— Похоже на схему огранки, — буркнул он, передавая блокнот дальше.
— Скорее, пародоксальная трапеция с четырьмя перпендикулярами, опущенными на касательно-искривительную линию параболоида… Напоминает график функции, которую мой коллега, мэтр Питбуль из Ллояйрда, как-то назвал урбанонозогнозической целесообразностью.
Мэтр Нюй, несколько раздосадованный тем, что у него отбирают хлеб толкователя, помог мэтрессе перевести бумажный лист в правильное положение.
— А если смотреть с этой стороны, — исправилась Далия. — Похоже на крыло бабочки. Если, конечно, не слишком привередничать по поводу бабьих крылышек…
— Вы ничего не понимаете в искусстве толкования звездных посланий, коллега! — оскорбился Нюй. Мэтр выхватил блокнот и зачастил, стараясь как можно подробнее объяснить итог своих вычислений. — Смотрите сюда! Абельрун в созвездии Весов указывает на тягу к справедливости, равновесию и основательности; Дальмонта в созвездии Восьминога инициирует ведущий квадрат качеств, кои формируют стихийное взаимодействие Земли с Землей же — весьма многозначительное сочетание, весьма, весьма многозначительное! А вот здесь? Влияние Охотника, Оборотня и Кошачьего Глаза, сиречь тяга к противоестественному и безосновательному, которая переворачивает вашу жизнь — верней, перевернула бы, не будь уравновешена вот этой комбинацией… — Нюй обвел карандашом ему лишь ведомую позицию на схеме, уткнул в нее палец и возвестил: — Вот, вот что вас спасет! Стихия Ветра и Изначального Огня!
