В дверь неожиданно постучали.
- Войдите. - ОНА оторвалась от зеркала и заняла свое место.
- К вам можно? - В кабинет буквально ввалилась жена его друга "какое несправедливое распределение".
- Здравствуйте, здравствуйте. Какими судьбами? - ОНА была приятно удивлена и рада.
Гостья выдержала паузу, затем как-то странно глянула на НЕЕ.
- А вы... Вы ничего не знаете? - спросила она, запинаясь.
У НЕЕ оборвалось сердце.
- Нет. А что я должна была знать?
Гостья снова пытливо окинула ЕЕ взглядом.
- Он умер, - не сразу последовал ответ.
- Что? - еле слышно спросила ОНА и почувствовала стремительное падение в пропасть. ОНА сразу же размякла, ноги и руки стали как чужие. Не в силах унять охватившую дрожь, хозяйка кабинета попыталась встать, но в следующее мгновение, не справившаяся с собой, рухнула на место. В течение нескольких секунд перед ЕЕ глазами промелькнули те скупые свидания, на которых ОНА изо всех сил старалась не показывать ему свое истинное отношение.
- В воскресенье сороковой день. А я думала, вы в курсе...
ОНА бессмысленно хватала бумаги, документы, передвигала их, переставляла.
- Не может этого быть, - повышенным тоном повторяла ОНА, постепенно приходя в себя, - не может этого быть...Как? - резко спросила ОНА гостью.
- Инфаркт. Обширный инфаркт.
- Почему вы молчали столько времени? Когда сороковой день?
- В воскресенье. Женщины собираются в двенадцать. Придете?
ОНА опустила голову.
- Одной стыдно.
- Я позвоню. - Гостья встала, собираясь уходить. - Да, - вспомнила она и извлекла газету. - Это вам. До свидания.
- До свидания.
Дрожащей рукой ОНА развернула газету и на последней странице увидела его фото, обрамленное в черную рамку. Авторитетная организация извещала о безвременной кончине дорогого ЕЙ человека, ставшего теперь уже частью ЕЕ самой. Несколько минут ОНА смотрела на фото, затем наклонилась и осторожно поцеловала его. Слез, как ни странно, не было. Удивления тоже. Состояние невесомости овладело ЕЮ. В один и тот же миг трескучие сибирские морозы и зной восточного лета окутали ЕЕ одновременно, подбрасывая то в жар, то в холод. ОНА встала, бессознательно сделала несколько шагов по кабинету, затем не села, а сползла на стул, на который совсем недавно садился он. Обхватила голову и, повторяя "нет, нет", беззвучно всхлипнула.
- Какая я несчастная, - вслух произнесла ОНА, смахивая ручьем катящиеся слезы, - боже, какая я несчастная. И бестолковая...сижу перед картотекой, в двух шагах от нее, и не знаю о его смерти. А его уже нет в живых целый месяц. Подойди, глупая, молча, найди и загляни в его личное дело. Нет, я же гордая, самолюбивая...Упаси боже, мне нельзя снизойти до сентиментов...Один, всего один человек, который заставил меня по другому смотреть на этот несовершенный мир, ушел от меня. Ушел и забрал все. Ничего, - прошептала ОНА после небольшой паузы, - ты сказал - ляжешь рядом. Будь спокоен, так оно и будет.
