— Нет, — твердо говорит Вики, — ты не будешь выбирать имя. Я многие годы молчала, когда вы с Сэмом решали, как называть моих детей, но я больше не буду пассивно наблюдать. Это мой ребенок, и никто, кроме меня, не будет выбирать ему имя. Постумуса будут звать Бенджаменом.
— Бенджаменом? — хором повторяют ошеломленные бабушка и дедушка.
— Но это же еврейское имя! — прибавляет мама, как и следовало ожидать.
— Мне все равно, даже если бы оно было китайским! — говорит Вики. — Это имя, которое мне нравится больше всего. Себастьян понимает меня, не так ли, Себастьян? Ты же не позволил Джейку и Эми выбирать имя Алфреду.
— Правильно, — выходя вперед, говорю я. — Называй Постумуса Бенджаменом. Хороший выбор.
Корнелиус и мама дружно поворачиваются, чтобы посмотреть на меня. На их лицах я вижу озабоченность: в семье произошла какая-то перемена. Впервые мы с Вики объединились против них.
— Ну, ладно, Себастьян, — уязвленно говорит мама, — я не понимаю, при чем тут ты.
— Ты с Корнелиусом тоже ни при чем, мама. Это должна решить Вики, и никто не имеет права делать это вместо нее.
Мама и Корнелиус выглядят пораженными. Я стою на часах у кровати Вики, подобно каменному столбу из Стоунхенджа. Вики нажимает на кнопку звонка.
— О, пожалуйста, сестра, не могли бы вы принести ребенка? — говорит она, слегка запыхавшись после своей триумфальной победы.
Это ее первый взрослый поступок. Это большой шаг вперед и, сделав его, она, наконец, встала на путь обретения самой себя.
Под влиянием чувств я целую ее в щеку и говорю, что я на ее стороне.
Она изумленно смотрит на меня, но улыбается, и когда я бросаю взгляд на наших родителей, вижу, что у них от удивления широко раскрываются глаза.
Вики и Себастьян. Себастьян и Вики. Могут ли они — могут ли они…
Я почти читаю мысли, проносящиеся в голове мамы, как свора гончих собак, преследующая зайца.
Корнелиус в ступоре.
— Вот и Постумус, миссис Келлер, — говорит сестра, внося в комнату сверток с новорожденным.
Удивительно легко запоминается это старое римское имя. Я думаю, что нам трудно будет называть его Бенджаменом.
* * *
28 августа.
Неожиданно из Англии приезжает мать Вики; она хочет увидеть своего нового внука. Вики в истерике звонит мне. Сэм заставлял ее быть приветливой со своей матерью, но она больше не может притворяться, она делается больной в ее присутствии; ее мать — ведьма, шлюха и олицетворение зла.
— Хорошо, — лаконично отвечаю я, рисуя в воображении современный аналог матери Гренделя из «Беовульфа»
