— Легенды гласят, что Архра был уничтожен.
— Ничто и никогда не умирает по-настоящему.
— Может быть, легенды подразумевают, что он был до неузнаваемости изменен.
— Ступай осторожно, маленький клоун. Ты ничего не знаешь о том, что говоришь.
— Тысячи извинений. Я проклят склонностью задавать неуместные вопросы в неподходящие моменты. Прости меня.
Морр что-то буркнул и пошел в сторону. Пестрый видел, что инкуб направляется к выходу из пещеры, рваной ране в камне, за которой виднелся слабый намек на дневной свет. Устало поднявшись на ноги, он двинулся следом. Проход открывался в узкую расщелину посреди голых скал, затем этот путь переходил на ненадежный уступ. Одна стена исчезла, открыв взгляду практически отвесный обрыв и долину под ним, другая же поднималась вверх, образуя крутой склон, местами поросший травой и лишайниками, с которых капала влага. Над всем этим висела непонятно откуда берущаяся золотая дымка, солнечный свет без солнца. Уступ тянулся вниз, к клубящемуся туману, который накрывал землю, подобно одеялу. Вдали можно было различить костлявые силуэты деревьев, пробивающихся сквозь туман, но они как будто двигались и неопределенно колебались среди моря белизны.
— Будет ли неуместно поинтересоваться, где мы и куда идем? — с надеждой спросил Пестрый, ловко прыгая по неровным ступеням следом за Морром.
— Мы прибыли к концу нашего странствия, — наконец ответил инкуб. — Храм Архры находится в долине внизу.
Пестрый начал брезгливо счищать с одежды засохшую кровь, хотя она быстро терялась из виду под воздействием самой ткани.
— Что ж, это путешествие оказалось куда легче, чем ожидалось! — несколько неубедительно воскликнул он. — Всегда добрый знак, как я говорю. Нам дует попутный ветер!
— Это болото не без своих опасностей, — педантично предупредил Морр. Тон инкуба не мог замаскировать тот факт, что даже его обычно меланхоличный настрой стал чуть приподнятым.
Безиет осторожно двигалась вперед, чувствуя тупую ноющую боль в ноге. Все остальные шли тесной массой позади нее, как будто она была для них крепким, непроницаемым щитом. В конце коридора раньше были двери — богато украшенные створки из драгоценного металла, которым резьбой и ковкой придали вид двух фениксов-близнецов — но теперь какая-то немыслимая сила скрутила их и отбросила прочь. Внутри, за дверным проемом, мелькали танцующие тени, и музыка вилась и искажалась, вторя их хаотическим движениям. Безиет Сто Шрамов не боялась ничего, ни живого, ни мертвого, но даже она помедлила, прежде чем заглянуть внутрь.
