— А сейчас, — съехидничал Юрась, сидевший на противоположной лавке, — мы выехали на шоссе, ведущее к Минску.
— Интересно, куда нас повезут? — спросил Влад.
— Действительно, интересно, — согласился с ним Юрась, — и нас даже не обыскали.
— А ты откуда знаешь, что нас должны были обыскать?
— Да уж знаю, — ответил Юрась, — попадал в подобные ситуации, правда, в автозаке ездить не приходилось.
Прошло некоторое время, и троица окончательно потеряла ориентировку.
— Где мы? — спросил вдруг Влад.
— А хрен его знает, — ответил Борода, и обратился к Юрасю, — а тебя, разбойник, куда возили?
— В обезьянник Фрунзенского отдела, — ответил Юрась.
— А-а, значит, в тюрьме ты не был.
— Не был, но знаю из общения с себе подобными, что в таких случаях арестованных возят либо на Притыцкого, либо на Володарку.
— Странно как-то нас везут, кругами какими-то, — произнес Влад.
— А, вот остановились. — сказал Борода, — сейчас все и прояснится.
* * *
И действительно, послышался звук открываемой двери, и внутрь автозака запрыгнули уже знакомые троице Ходкевич и Толстуха. Они уселись на разные лавки, и Толстуха произнес, выставив вперед челюсть, как это делают блатные:
— Ну, черти, все по первой ходке или есть рецидивисты?
Актеры обескураженно молчали.
— Это перваки, — сказал следователь, в руках у которого был все тот же пакет.
— А-а, перваки, — повторил опер, обращаясь к следователю, — поэтому не знают наших тюремных традиций.
— И что же это за традиции? — мрачно спросил Борода.
— А кто к нам первый раз попадает, — ехидно произнес опер, — тот и проставляется, не знали?
— Не-а, — сказал Юрась, — у нас все не так.
— У вас точно все не так, — продолжал куражится опер. — Кто же вас надоумил этот спектакль с Дражниным разыграть, а если бы он с перепугу дуба врезал?
— А кто такой Дражнин? — спросил Влад.
— Да, — поддержал его Юрась. — Кто такой Дражнин?
— Чем он знаменит? — включился в разговор Борода, — он снимался у Ефремова?
— Он снимался у Спилберга в фильме «Инопланетяне», — сказал опер, — у него была роль второго плана, а вот инопланетян там играли трое белорусских каскадеров. Вот только запамятовал их установочные данные.
— А что такое установочные данные? — спросил опера Борода.
— А вот когда будешь, дядя, заполнять тюремную анкету, тогда и поймешь, — неласково ответил опер.
Потом он свирепо оглядел каскадеров и обратился к следователю.
— Они не знают, кто такой Дражнин.
— И что из этого следует?
— Из этого следует, что мы задержали не тех.
