Лодка то взлетала на волну, то проваливалась вниз. Качалась и падала, падала и снова качалась. Страсть ярилась в Вениамине, как росомаха. Он встал в лодке, направил ее против волны и тут же вымок до нитки. Соленая холодная вода. Он повелевал волнами. Был сильнее их.
В тот день Вениамин Грёнэльв был непобедим. Он мог бы пуститься наперегонки с самим чертом. Он поедет в Христианию и покажет им, кто из них знахарь!
Вениамин вернулся вечером, Ханна издалека увидела его лодку. Она сидела на берегу под проливным дождем.
Светло-зеленое пальто, которое она сама сшила, намокло и потемнело.
Вениамин чувствовал, как его поры открываются навстречу теплому ветру. Перед ним всплывали картины детства. Ханна и он. Ханна ушиблась и плачет в его объятиях. Ханна бежит по полю, намного опередив его. На спине, словно вожжи, висят косы.
Вид Ханны трогал в нем что-то хрупкое. Ему хотелось защитить ее.
Намокшие волосы темными прядями висели вдоль щек, падали на шею, но Ханна не обращала на них внимания. На ногах у нее были рыбацкие сапоги, не подходящие к нарядному пальто.
Она пробралась среди камней и схватила лодку.
— Ты намочишь пальто! Не надо! — крикнул Вениамин и прыгнул в воду.
Она не ответила, но еще крепче ухватилась за борт лодки. Они вместе вытащили лодку так далеко, что она завалилась набок.
Вениамин знал, что их могут увидеть из всех окон, но все-таки обнял ее.
— Ты неосторожен, — тихо упрекнула она его.
— Почему?
— Нас могут увидеть.
— Пусть смотрят.
Ханна тяжело прислонилась к нему:
— Тебе пришлось зашивать рану?
— Да. Рана была страшная. Но теперь он как новенький. Я хорошо шью.
— Я тоже целыми днями шью!
— Кто бы подумал, что нам обоим придется работать иглой!
Они засмеялись. Мир полнился смехом. Смех пузырился и звенел.
Пока они шли по аллее под каплями, падавшими с деревьев, Ханна рассказала ему, с каким уважением люди называют его доктор Грёнэльв или просто доктор. Она постоянно слышит это в Страндстедете.
Несколькими словами, произнесенными за то время, что они шли к дому, Ханна облагородила его готовность лечить людей.
Его деятельность получила более высокий смысл.
Разве доктор Грёнэльв не плывет к больному один в любую погоду? Разве не появляется в любом месте со своим тяжелым чемоданчиком, чтобы помочь всем? И бедным, и богатым. Он умеет лечить все. Зашивает раны. Даже после удара топором.
Вениамин смущенно улыбался, но не возражал.
И вдруг почему-то подумал: Анна бы так никогда не сказала.
