— Стоит только какой-нибудь девке покрутить задом, как из тебя можно веревки вить. Мы с детьми могли бы сдохнуть в этой трубе… Другим ты всегда готов услужить! К счастью, это все скоро кончится, хватит с меня страданий!
Вчера у Жан-Ми он рассказал о мальчишке приятелям. Каждый по этому поводу вспомнил свое.
— А когда я делал какую-нибудь пакость, мать хватала тапок и задавала мне такую взбучку!
— А когда однажды меня едва не задавила машина, мать меня чуть не убила, бедняжка…
— Что бы они с нами ни делали, все равно их любишь, точно! Когда моя мать умерла в прошлом году, это для меня было такое…
— А твоя?
— Моя умерла, когда мне было девять, — ответил коротышка, уставившись в пространство.
Все смущенно замолчали.
Марсель подумал, что это ужасно: потерять мать в таком возрасте. Его мать была еще жива и звонила ему каждую неделю. Слава богу!
Жан-Жан, стоя перед гаражом, обсуждал с Костелло новые золотые суперплоские часы, предмет особой гордости.
— Так вот, Тони, мне нужны имена, адреса и прочее такое про всех, кто работал в лаборатории, куда этот Мартен продавал собак. Сходишь к Мартену, выяснишь, как называется это место, и — одна нога здесь, другая там — списки мне. Понял? Думаю, мы потянули за нужную ниточку!
— Конечно, но у нас нет доказательств, что собака из этого приюта.
— Но и доказательств обратного тем более нет. Понимаешь, лаборатория — это значит скальпель и прочее, всякие штуки, которые режут, значит, был парень, который мог получать удовольствие от этого, если он не совсем здоров…
— В таком случае почему бы нашему homo psychopatus не продолжать привычные экзерсисы, вместо того чтобы развивать свои таланты, полосуя людей?
— Ты гений, Тони! Ты знаешь, что ты гений? Он переключился, потому что его уволили! Да! Мне нужны имена тех, кого уволили!
Жан-Жан от души хлопнул Тони по спине, тот двинулся прочь, мурлыча себе что-то под нос. Жан-Жан обернулся, довольный собой. Рядом стоял коротышка, вытирал руки старой тряпкой и улыбался.
— Готово. Можете забирать свою машину…
— Не быстро, однако, но спасибо. Пока!
Жан-Жан сел за руль и включил зажигание.
Улыбка исчезла с лица коротышки, руки у него были влажные, в висках стучало. Чертовы легавые! Мартен тоже хорош! Судя по всему, пробил его последний час. Коротышка вскочил на скутер и рванул с места. На этот раз никто не сможет ему помешать.
Костелло посмотрел на свои новые часы: 20. 00. Вытер лоб платочком цвета морской волны. Нажал желтым от никотина пальцем на звонок. Молчание. Дал еще один звонок, длинный. Домофон молчал. Между тем, когда он не далее чем двадцать минут назад звонил Мартену, тот взял трубку. Куда только этот придурок мог подеваться…
