Далее за дело берутся арабские историки — это для меня оказалось новостью. Если верить им, Ковчег на горе Нево нашли люди племени джурхум. Они доставили его в Мекку, где он и оставался. Согласно некоторым мусульманским источникам, Ковчег может храниться под Каабой — мусульманским храмом в центре Мекки, главнейшей святыней мусульман всего мира. Рувим рассказал мне и о других исламских теориях относительно судьбы Ковчега. Аббас, двоюродный брат Мухаммеда, утверждал, что Ковчег спрятан в море Галилейском — евреи называют его «озеро Киннерет» — и отыщет его Махди, исламский мессия, перед самым концом света.
Красивое лицо Рувима светилось. Мусульманские мыслители, говорил он, полагали, что внутри Ковчега по-прежнему находятся святые реликвии Моисея и Аарона, включая скрижали Завета, расцветший посох Аарона, жезл Моисея и чалму Аарона.
Услышав такой тщательно составленный перечень, я скептически улыбнулся:
— Разве у Аарона была чалма?
Рувим пристально посмотрел на меня:
— Не понимаешь? Неужели тебе не ясно, что, найдя Ковчег, я принесу в эту часть мира избавление и покой? Я не собираюсь дожидаться, пока его найдет Махди! Мусульмане признают Израиль, и наша страна станет тем, чем должна, — землей мира, землей, текущей молоком и медом!
Рувим от волнения даже охрип. Я видел, что он охвачен подлинной страстью, и понимал: поддразнивать его сейчас бесполезно.
— Да, идея весьма занимательная. В каком-то смысле мы тут оба заинтересованы, просто выражаем свой интерес по-разному. Я тоже по-своему увлекся Ковчегом — еще с африканских времен. И что интересно — сама идея о Ковчеге пустила корни по всему миру. Один такой крепкий и глубоко сидящий корень я, кажется, обнаружил в Африке. Думаю, существует немало других.
Рувим торжественно кивнул:
— Да. Лучи его проникли в каждый уголок земли — так учат нас каббалисты. Когда я найду Ковчег, изменится все!
— Когда найдешь Ковчег? Брось, Рувим, спустись-ка лучше на землю. Ты понятия не имеешь, где он. И не знаешь наверняка, существовал ли он вообще. Я в это не верю. Скорее всего он представлял собой лишь некую идею, а не реальный предмет. Твой проект невыполним. В любом случае в Коране сказано, что принесут его ангелы. А ты, боюсь, на ангела не похож. Правда, тут еще можно поработать.
Легко отметя наманикюренной рукой все мои ехидные возражения, Рувим посмотрел мне в глаза и упрямо продолжал:
— Много лет я прочесывал мусульманские тексты в поисках какого-нибудь забытого изречения, которое могло бы изменить мир. Тут я потерпел неудачу. А теперь, реально это или нет, я собираюсь расширить свои поиски и заняться Ковчегом. Ковчег, если я его найду, придаст Израилю статус настоящей законности. Мы вновь обретем духовный суверенитет. Ковчег — наше спасение. И спасение остального мира.
