Дети новолуния [роман] | страница 73

Внезапно выпавшее затишье походило на паузу перед атакой.

— Коня! — взревел каан не оглядываясь.

Подвели коня.

Конь хрипел от испуга и неуверенно сучил копытами, чуя недоброе.

Небо как будто очистилось.

И в то же мгновение всё кругом, до самого дальнего горизонта, на удивление бесшумно осветилось неживым ярко-белым светом от вспыхнувшей поперёк небес когтистой орлиной лапы. Она погасла — и мир провалился в войлочную тишину. Каан успел заскочить в седло, когда разразился такой исполинский грохот, словно Бог выронил из рук своих своды небесные. Все, кто был позади, включая охранников, рухнули наземь и закрыли головы руками. Кто успел, залез под кибитку. Конь под стариком припал на задние копыта и завертелся на месте, не обращая внимания на ранящие губы удила.

Ещё мгновение — и дождь повалил стеной.

— Хэй! Хэй! — орал страшный старик и что было силы бил пятками в бока коня и лупил его камчой по крупу до кровавых рубцов, пока, превозмогая оцепенение, обезумевшее животное не понесло сквозь ливень по чёрной пашне туда, куда гнал его проклятый всадник.

Гром с надсадным треском вновь обрушился на головы. Молнии, казалось, метят в каждого, рассчётливо выбирая себе жертву. Каан уходил от них, почти лежа на вытянутой холке коня, нахлёстывая его свободным концом поводий. Струи разбивались мелкими брызгами о его перекошенное яростью лицо. Чёрная пустота заманивала в себя, ей не было конца, хотя за потоком дождя постоянно мнился предел, и если бы он оказался стеной, то конь разбился бы об неё насмерть, ибо бег его перешёл в полёт без цели и без воли, и что заставляло его лететь — раскаты грома, молния или человек, — бог весть.

— Хэй! Хэй! Хэй!

Тем временем дождь немного ослабел, потеснённый ветром, который могучими потоками проносился сквозь него. Пошла буря. Со всех сторон стонало и выло, хоть гром слышался реже и глуше.

Внезапно конь засбоил и кувыркнулся бы, если б старик вовремя не натянул удила и не отвёл его голову в сторону. От тела животного валил пар, с морды свисали хлопья пены. Старик привстал на стременах и задрал голову кверху.

— А-эй, кто ты там?! — заревел он, крутясь вместе с конём на месте. — Кто?

В глаза ему из непроницаемой тьмы неслись бесчисленные капли воды.

— Где ты?!

Выворотив белки глаз, конь, надрываясь, крутился и хрипел под ним, но старик не давал ему покоя.

— Я — тут! А ты — там! Слышишь? — натужно кричал он срывающимся голосом. — Я тут — всё! Всё! Всё могу! Что можешь ты?!